1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Ярослав предложение не принял, он «отпустил священника без мира», две тысячи задержанных им новгородцев «созвал на поле за город, велел схватить их, перековать и разослать по своим городам, имение их и лошадей роздал дружине».

После этого Мстислав собрал вече и призвал:

– Пойдемте искать свою братью и своих волостей, чтоб не был Торжок Новгородом, а Новгород – Торжком, но где Святая София, там и Новгород; и в силе Бог, и в мале Бог да правда!

Новгородцы согласились.

Результатом стала большая война.

Древнейшая владимиро-суздальская – Лаврентьевская – летопись более чем лаконична в отношении последовавших событий: «Искони злой враг дьявол, ненавидящий всегда добро для рода человеческого, особенно же христианам, желая, дабы не он один в вечной муке был, уготованной ему и тем, кто с ним, этот окаянный дьявол, воздвиг некую ссору злую между сыновьями Всеволодовыми, Константином, и Юрием, и Ярославом, и бились они у Юрьева, и одолел Константин. Но вновь Бог и крест честной, и молитва отца их и дедова ввели их в великую любовь. И сел Константин во Владимире на столе, а Юрий в Суздале. И была радость великая на земле Суздальской, а дьявол один плакал о своей погибели».

Причина лаконичности предельно понятна: вся эта история, если разобраться, не красила никого из владимиро-суздальских князей, ни Владимирского – Георгия, ни Ростовского – Константина, ни Переяславского – Ярослава. И вы увидите почему.

Зато не имели причин себя сдерживать новгородские летописцы, которые пропели оду великому полководцу, справедливому, милостивому Мстиславу Мстиславичу Удатному, его родне, их подвигам и деяниям. Подробный рассказ о последовавших драматических событиях содержится в «Повести о битве на Липице», написанной в Великом Новгороде по горячим следам.

Известный филолог, историк и культуролог Яков Соломонович Лурье, публикатор и комментатор «Повести», замечал в ней: «Древнейший летописный рассказ о битве новгородцев с суздальцами на Липице в 1216 г. читается в Новгородской первой летописи старшего извода, дошедшей до нас в пергаментном списке XIII–XIV вв. (самом раннем из всех известных нам летописных памятников). Более развернутая летописная повесть о битве на Липице сохранилась в составе летописного свода, лежащего в основе Новгородской Карамзинской, Новгородской четвертой и Софийской первой летописей – так называемого свода 1448 г. В большинстве более поздних летописей (Московский свод конца XV века, Ермолинская летопись и другие) читается с изменениями тот же рассказ».

Поскольку мы описываем жизненный путь основателя Нижнего Новгорода Георгия Всеволодовича, а битва на Липице являлась важнейшей вехой на этом пути, то не будем отказываться ни от каких источников, даже недружественных и тенденциозных. Тем более от источников XIII века. «Повесть» возьмем в переводе Лурье, который использовал текст Новгородской Карамзинской летописи.

Другие летописи и летописные своды в основном воспроизводят «Повесть», причем почти дословно. Есть и небольшие добавления. Но они, похоже, имеют ростовское происхождение: в них прибавлена похвала доблести ростовского войска Константина, его личным качествам и обоснованности претензий на великокняжеский престол. Поэтому с точки зрения характеристики Георгия Всеволодовича эти добавления представляют его в еще более негативном свете.

В отношении причин конфронтации, братоубийственной войны и роли в ее возникновении Георгия Всеволодовича существует несколько мнений.

Одно направление – видеть в войне столкновения между князьями Владимиро-Суздальской Руси – Георгием и Константином Всеволодовичами. «Междоусобные распри представителей одного княжеского рода в условиях феодальной раздробленности Древней Руси были обычным делом, – писал нижегородский профессор Филатов. – В данном же летописном тексте повествуется о борьбе за великокняжеский Владимирский стол между сыновьями Всеволода III, завершившейся кровопролитной Липецкой битвой».

При этом существует тенденция возлагать вину на Георгия Всеволодовича, якобы покусившегося на права Константина. Гумилев утверждал: «К несчастью, владимирский князь Юрий Всеволодович был недалеким политиком и скверным полководцем. Еще в 1210-х годах он истощил силы своего княжества в распрях с собственным дядей (вообще-то Константин был ему братом. – В.Н.), поддержанным новгородцами. В битве на Липице, завершившей эту усобицу, бессмысленно погибли десять с лишним тысяч русских людей, большей частью владимирцев и суздальцев, проигравших сражение. Поэтому что мог сделать Юрий зимой 1237–1238 гг.?»

Ключевский считал, что Мстислав Удатный «стал за обиженного старшего брата и с полками новгородскими и смоленскими вторгнулся в самую Суздальскую землю. Против него выступили младшие Всеволодовичи, Юрий, Ярослав и Святослав».

Другое направление видит изначальные причины войны не в разногласиях внутри Владимиро-Суздальской земли, а в том, что происходило в Новгороде. И потому Георгий Всеволодович вовсе не причастен к ее началу.