1356

Они ехали беззаботно, им никто не угрожал, и арбалетчики шли за вьючными лошадьми, нагруженными баулами с добычей.

Они следовали по дороге, которая вилась по холмам, между каштанами. У их стволов копались свиньи, и граф приказал убить парочку, потому что любил свинину. Туши бросили на клетку с графиней, так что кровь капала вниз, на ее изорванное платье.

К середине дня они приблизились к перевалу, который вел на земли графа. Это была возвышенность с тонкими соснами и массивными скалами, согласно легенде, много лет назад здесь была битва с сарацинами, и все они погибли.

Крестьяне приходили сюда, чтобы прочесть заклинания - практика, официально не одобрявшаяся ни графом, ни церковью, хотя когда Бертийя в первый раз сбежала со своим любовником, граф приходил к Перевалу Сарацинов и захоронил монету, постучал по высокой скале на вершине холма три раза, наложив таким образом заклятье на Вийона.

Он подумал, что это сработало, и Вийон теперь превратился в оскопленный кусок окровавленного и страдающего мяса, прикованного к вонючей телеге.

День угасал. Солнце стояло низко над холмами на западе, но остался еще час солнечного света, и этого было достаточно, чтобы заметить усталых солдат на перевале, откуда дорога шла прямо вниз, в Лабруйяд.

Колокола замка будут звонить о победе графа, наполняя спустившуюся темноту ликованием.

И именно тогда появилась первая стрела.

Бастард вел тридцать лучников и двадцать два латника на юг, пока остальные его силы двигались на запад с теми ранеными, которые могли ехать верхом.

Конь Бастарда устал, но они продолжали движение размеренным темпом по тропам, разведанным в те долгие дни, когда они ожидали атаку на Вийон.

Томас прочитал послание графа Нортгемптона на ходу. Прочитал его один раз, потом второй, и на его лице ничего не отразилось.

Воины наблюдали за ним, подозревая, что послание может повлиять на их судьбу, но Томас просто сложил пергамент и засунул его в кошель, висящий на перевязи.

- Он нас вызывает? - наконец спросил Сэм.

- Нет, - ответил Томас. - А с чего бы ему нас вызывать? Какая польза от тебя графу, Сэм?

- Совершенно никакой! - весело произнес Сэм. Он был рад, что граф не призвал Томаса обратно в Англию или, что было более вероятным, в Гасконь.

Граф Нортгемптон являлся ленным сеньором Томаса, его сюзереном, но граф был счастлив отпустить Томаса и его людей служить в качестве наемников. Он получал часть прибыли, и эта прибыль была весьма щедрой.

- Он говорит, что летом мы должны быть готовы присоединиться к армии принца, - сказал Томас.

- Мы понадобимся принцу Эдуарду, - отозвался Сэм.

- Возможно, если король Франции решит поиграть в игры, - заметил Томас. Он знал, что принц Уэльский опустошает юг Франции, и что король Иоанн не предпринимает ничего, чтобы помешать ему, но наверняка отправится туда, если принц устроит очередной набег кавалерии.

И это было большим искушением, подумал Томас, потому что французы были слабы. Король Шотландии, союзник Франции - пленник в лондонском Тауэре, и англичане находились в Нормандии, Бретани и Аквитании. Франция была похожа на большого оленя, загнанного сворой собак.

- И это все, о чем говорится в послании? - спросил Сэм.

- Нет, - ответил Томас, - но остальное - не твое дело, Сэм, - Томас пришпорил коня и сделал знак Женевьеве следовать за ним. Они въехали в лесок в поисках уединенного места.

Их сын Хью, ехавший на небольшом мерине, последовал за матерью, и Томас кивнул ему, чтобы показать, что мальчик может приблизиться.

- Помнишь того черного монаха, что приходил в Кастийон? - спросил Томас Женевьеву.

- Того, что ты выкинул из города?

- Он проповедовал всякую чепуху, - мрачно произнес Томас.

- И как называлась эта чепуха?

- Злоба, - сказал Томас, - магический меч, еще один Эскалибур, - он сплюнул.

- Почему ты вспомнил его именно сейчас?

Томас вздохнул.

- Потому что Билли услышал об этой проклятой штуке, - "Билли" был сюзереном Томаса, Уильямом Богуном, графом Нортгемтонским.

Томас протянул Женевьеве письмо.

- Похоже, очередной черный монах проповедовал в Карлайле, разглагольствуя о той же чепухе. Сокровище Семи рыцарей.

- А граф знает..., - неуверенно начала Женевьева, а потом запнулась.

- Что я один из семи рыцарей, - некоторые называли их Семь темных рыцарей ада, и все они были мертвы, но живы были их потомки. Томас был одним из них.

- Значит, Билли хочет, чтобы мы нашли сокровище, - он усмехнулся, произнося последние три слова. - А когда найдем, мы должны доставить его принцу Уэльскому.

Женевьева нахмурилась, глядя на письмо. Оно, конечно же, было написано по-французски, на языке английской аристократии.

- Семь темных рыцарей владели им, - прочла она вслух, - и были прокляты. Тот, кто должен править нами, найдет его, и будет благословен.

- Все та же самая чепуха, - сказал Томас. - Похоже, что черные монахи вошли в азарт. Они распространяют эту историю повсюду.

- И где ты намерен его искать?