1356

— Благословенный Святой Петр вытащил меч, чтобы защитить Спасителя, нашего драгоценного Христа, нашего сына Божьего! Меч Святого Петра — это оружие Господа для защиты церкви, и мы должны найти его! Церковь в опасности, и нам необходимо оружие Господа. Это Божья воля!

— Разумеется, — произнес кардинал, — и если мы найдем этот меч, сир Роберт, самому достойному рыцарю ордена Рыбака будет дозволено охранять и носить его, и пользоваться им в битве, так что сам Господь будет на его стороне в каждом сражении.

Этот человек станет величайшим рыцарем всего христианского мира. Итак, — он подтолкнул монеты и накидку чуть ближе к Робби, — как говорится в Писании, сир Роберт, «choisissez aujourd’hui qui vous voulez servir».

Он процитировал Писание по-французски, потому что был уверен, что Робби не знает латынь.

— Сегодня, сир Роберт, ты должен сделать выбор между добром и злом, между клятвой, которую принес еретику, и благословением самого Папы.

Кардинал перекрестился.

— Сегодня ты должен выбрать, кому хочешь служить, сир Роберт Дуглас.

А на самом деле выбора не было. Робби протянул руку к накидке и почувствовал слезы на глазах. Он нашел свое предназначение и будет служить Господу.

— Благословляю тебя, сын мой, — сказал кардинал. — А теперь иди и помолись. Поблагодари Господа за то, что сделал правильный выбор.

Кардинал смотрел, вслед уходящему Робби.

— Итак, — сказал он отцу Маршану, — это первый из твоих рыцарей. Завтра попытайся найти Роланда де Веррека. Но пока, — он указал на Скалли, — приведи это животное.

Так появился на свет орден Рыбака.

Брат Майкл был несчастен.

— Я не хочу быть госпитальером, — сказал он Томасу. — У меня кружится голова при виде крови, меня тошнит.

— У тебя есть призвание, — заявил Томас.

— Быть лучником? — предположил брат Майкл.

Томас засмеялся.

— Скажи мне это лет через десять, брат. Именно столько нужно, чтобы научиться управляться с луком.

Был полдень, и они дали лошадям отдохнуть. Томас взял с собой двадцать человек, латников, их задачей было просто защищать от бандитов, разбойничающих на дорогах.

Он не осмелился взять лучников. Эллекены взяли с собой луки, но когда он путешествовал с небольшой группой, вид устрашающих английских луков возбуждал врагов, так что все люди, которых он взял с собой, говорили по-французски.

Большинство были гасконцами, но было также два немца, Карил и Вульф, которые приехали в Кастийон д'Арбизон, чтобы присягнуть на верность.

— Почему вы хотите служить мне? — спросил их Томас.

— Потому что ты побеждаешь, — дал простой ответ Карил. Немец был худым и быстрым бойцом, его правую щеку пересекало два параллельных шрама. — Когти бойцового медведя, — объяснил он. — Я пытался спасти собаку. Я любил эту собаку, а медведь нет.

— Собака умерла? — спросила Женевьева.

— Да, — ответил Карил, — но и медведь тоже.

Женевьева отправилась вместе с Томасом. Она всегда оставалась подле него, опасаясь, что если окажется одна, церковь снова ее найдет и попытается поджарить, поэтому она настояла, что будет сопровождать его. Кроме того, как она объяснила, нет никакой опасности.

Томас планировал лишь провести пару дней в Монпелье в поисках ученого, который сможет объяснить, что означает монах посреди снега, и тогда они поспешат обратно в Кастийон д'Арбизон, где ждали его остальные люди.

— Если я не могу быть лучником, — сказал брат Майкл, — тогда позволь мне быть твоим лекарем.

— Ты еще не закончил свое обучение, брат, поэтому мы едем в Монпелье. Чтобы ты получил образование.

— Я не хочу получать образование, — проворчал брат Майкл. — Я достаточно образован.

Томас засмеялся. Молодой монах ему нравился, и он достаточно хорошо понимал, что Майкл отчаянно желает ускользнуть из клетки своего послушания, это отчаяние было знакомо и самому Томасу.

Томас был незаконнорожденным сыном священника и послушно отправился в Оксфорд, чтобы изучить теологию и самому стать священником, но он уже нашел свою новую любовь, тисовый лук.

Большой тисовый лук. И никакие книги, таинства и лекции о невидимой сущности триединого Бога не могли соревноваться с луком. Так Томас стал солдатом.

Брат Майкл, думал он, следует по тому же пути, хотя в случае Майкла роль путеводной звезды играла графиня Бертийя.

Она по-прежнему находилась в Кастийоне д'Арбизон, где как должное принимала поклонение брата Майкла и была добра к нему в ответ, но, казалось, не замечала его томления.

Галдрик, слуга Томаса, который мог и сам позаботиться о себе во время битвы, привел лошадь хозяина от ручья.

— Те люди остановились.

— Близко?

— Довольно далеко позади. Но думаю, что они нас преследуют.

Томас поднялся с берега ручья на дорогу. Примерно в миле или, может, больше, поила лошадей небольшая группа мужчин.

— По этой дороге часто ездят, — сказал Томас. Те люди, и он отметил, что все они были мужчинами, держались позади них уже два дня, но не делали никаких попыток приблизиться.

— Это войско графа Арманьяка, — уверенно заявил Карил.

— Арманьяка?