142 страуса

Я протолкалась мимо двоих друзей в гостиную и прошла сквозь небольшую группу бабушкиных приятельниц и знакомых тети Кристины по церкви. Я ни с кем не хотела разговаривать. Несмотря на обещание присутствовать на поминках и вести себя вежливо, я не могла собраться с силами. Лучше подняться в свою комнату и переждать там, пока все закончится. Опустив глаза, чтобы не вызвать у кого-нибудь желания побеседовать со мной, я подошла к лестнице, но тут попала в мягкие розовые ручки Энни Шмидт.

Ее полиэстеровое платье воняло терпким цветочным парфюмом. Она потрепала меня по волосам.

— Соболезную твоей утрате. Я всегда переживала за тебя, — сказала она. — Если вдруг что-нибудь понадобится, что угодно, обязательно позвони. — Энни отстранила меня на расстояние вытянутой руки. Ее седые волосы были убраны в мягкую кичку. — Когда у Мэри умерла мама, я почти каждый вечер приезжала к ней.

Стоявшая рядом женщина с короткой стрижкой закивала:

— Это правда.

Дядя Стив взял меня под локоть и утащил из объятий Энни.

— Извините, — пробормотал он, не глядя на нее. Энни и ее друзья выглядели так, словно им надавали пощечин. Наклонившись ближе ко мне, дядя прошептал: — Это нечестно, что ты получаешь все наследство.

Он был прав, нечестно — но я не ожидала, что придется отстаивать решение бабушки Хелен. Я заскрипела зубами и постаралась высвободиться, но дядя Стив ухватил меня крепче и рывком притянул так близко к себе, что я почувствовала его влажное дыхание. Пахло сигаретами.

— Что здесь происходит? — раздраженным шепотом спросила тетя Кристина. Она глянула на стоявших поблизости гостей и вымучила неубедительную улыбку.

— Почему Таллула получила все наследство? — повторил свой вопрос дядя Стив.

— Это ее дом.

— Но это несправедливо, — проговорил он, наконец отпуская мою руку.

Рядом возник Мэтт. Наша маленькая семейная сцена привлекала все больше внимания.

— Ты похож на балованного ребенка, — тихо произнесла тетя. — Хватит жаловаться, лучше начни уже относиться к своей жизни ответственно.

— Я ничего не принимал пять месяцев.

— Выдать тебе медаль?

— Тетя Кристина, — вклинилась я. — Это большой срок.

Она встала между мной и своим братом.

— Хочешь поговорить о справедливости? — прошипела она. — Изволь. Посмотри на себя — совершенно никчемное существо, ожидающее от нас восторга по поводу своего возвращения на праведную стезю. Надо же, какой герой. Мы боремся с трудностями каждый божий день. Жизнь трудна, Стив, но мы справляемся, а не пытаемся сбежать от реальности в наркотический бред.

— Не надо так, — остановила я ее, сама не понимая, почему вдруг защищаю дядю, с которым минуту назад ругалась.

— Чувак, нам пора, — заметил Мэтт.

Но все в комнате уже так примолкли, что стали слышны стук дождя в окна и мелодичные голоса моих кузин, прыгающих во дворе по лужам.

— А что досталось тебе? — спросил дядя Стив сестру, поднимая руку, чтобы показать свою часть наследства. — Лично мне перепали часы.

— Перестань, Стив, — одернул приятеля Мэтт, прижимаясь своим плечом к его плечу.

— Поезжай домой. — Тетя Кристина встретила взгляд брата не мигая.

Мэтт бросил попытки увести друга деликатно и потащил его через комнату. Гости, на чьих лицах были написаны презрение и жалость, давали им дорогу.

— Она получила вот это все, — дядя Стив повел руками. Мэтт уже с силой толкал его к двери. — Сколько, по-твоему, это стоит?

— Ты не имеешь понятия о приличиях, — бросила ему тетя Кристина. — Все собрались не ради тебя, мы здесь прощаемся с нашей матерью.

Дядя Стив выпрямился, поднял подбородок и обвел строптивым взглядом всех присутствующих.

— Давай-давай, — поторопила его тетя Кристина. — Проваливай.

Дядя Стив развернулся и вышел из дома, Мэтт шел за ним по пятам. Мы с тетей Кристиной проводили их до двери и посмотрели, как они идут сквозь дождь к машине. Мэтт склонил голову перед ненастьем, но дядя гневно топал по подъездной дорожке, непокорный даже погоде.

Девочки, ловившие языками капли дождя, понаблюдали, как дядя Стив побрел к автомобилю Мэтта. Насквозь промокшие черные платья висели на угловатых плечах моих кузин как на вешалке, светлые волосы слиплись в похожие на веревки пряди.

Садясь в машину, дядя Стив бросил на меня злобный взгляд, от которого я чуть не вздрогнула, но усилием воли взяла себя в руки. Он забрался на пассажирское сиденье, и его лицо заслонило покрытое дождевыми струями стекло. Я увидела вспышку зажигалки и красный огонек зажженной сигареты.

— Девочки, — строгим голосом произнесла тетя Кристина, — идите в дом.

Ее дочери быстро сообразили, что пререкаться не стоит, и гуськом вошли внутрь, а я последовала за ними.

Внешне тетя Кристина сохраняла спокойствие, но, когда она придерживала дверь, пропуская девочек, я заметила, что руки у нее дрожали. Она повернулась ко мне и, слабо улыбнувшись, сказала:

— Не расстраивайся. — А потом так крепко и твердо стиснула мои плечи, что любые намеки на дрожь тут же исчезли.