142 страуса

Признайся я кому-нибудь в Сомбре, что потратила больше полутора долларов на кофе, меня бы задразнили, да еще и припечатали бы каким-нибудь остроумным прозвищем типа мисс Старбакс. В Сомбре кофейни не было, только Энни на автозаправке наливала свой застоявшийся напиток с жидкими сливками из пластиковых капсул. Качество кофе оценивалось строго по содержанию кофеина.

«Старбакс» во всех смыслах представляет собой полную противоположность забегаловке Энни. Полки тут всегда заставлены бесполезными товарами с логотипом кофейни. На черных ценниках мелом написаны цифры без малейшей вычурности. Стулья и диванчики удобные, никто не пристает с разговорами, да и вообще, кроме официанта, принимающего заказ, никому до тебя нет дела. Народ в «Старбаксе» не знает, что я продаю ранчо своей бабушки, и мне не нужно будет объясняться или волноваться о распространяющихся со скоростью лесного пожара сплетнях.

Я съехала с шоссе и с удовольствием увидела через большие стекла, что в очереди стоят два человека — а значит, легко сохранить анонимность, слившись с небольшой группой незнакомцев. Пройдя сквозь стеклянную дверь с рекламой замороженных напитков, я очутилась в помещении, где меня окутали живительные ароматы кофе и сластей.

Я заняла очередь за женщиной в узкой бежевой юбке и блузке лавандового цвета. Ее духи заглушали остальные запахи в кафе. Волосы у нее были зачесаны в аккуратную кичку, а ноги в блестящих, под тон кожи туфлях на высоком каблуке так тесно прижимались одна к другой, словно она старалась занимать как можно меньше места. Все свое внимание посетительница сосредоточила на телефоне, где с невероятной скоростью что-то печатала. Перед ней в очереди стоял мужчина средних лет в рубашке поло с вышитым на груди логотипом компании. Он прочитал свой заказ, записанный на обороте старого чека, и молодая круглолицая женщина за прилавком быстро начирикала условные знаки на белом стикере. Долговязый блондин, управлявший кофемашиной, принялся с головокружительной быстротой готовить напитки.

Я попыталась представить себя на месте одного из этих людей. Издалека ли они ездят на работу? Ждет ли их вечером дома семья? Или кошка? Как они проводят свободное время? Может, посещают занятия сальсой или играют на гитаре? Или всю ночь смотрят реалити-шоу?

Я поднялась на цыпочки, вообразив себя в блестящих туфлях на высоком каблуке, но чуть не потеряла равновесие. Интересно, каково это — иметь шестерых сотрудников, которые ждут, когда ты принесешь им кофе, или, например, что чувствуешь, если целый день готовишь людям эспрессо?

Мне хотелось спросить всех вокруг, счастливы ли они, осмыслена ли их жизнь. Я желала заниматься важным делом, способным изменить мир к лучшему. Наверняка мало кто мечтает о работе в «Старбаксе», но почем я знаю — может, тощий светловолосый парень за кофемашиной находится как раз на своем месте, радуя клиентов вкусными напитками. Конечно, найти свое предназначение трудно, но лучше вечный поиск, чем бесполезная и бесцельная деятельность.

Служба в пожарной команде в Монтане представлялась мне ответственной работой. В конце каждой смены я стану анализировать прожитый день и отмечать, как мои усилия изменили мир, обезопасили жизни людей. Вырубка сухого кустарника и рытье канав, чтобы замедлить распространение лесного пожара, спасет не один дом, может быть, предотвратит чью-то смерть, и тогда я буду чувствовать удовлетворение от своего труда.

— Что для вас? — с подстегнутым кофеином энтузиазмом спросила круглолицая женщина за кассой.

— Тройной венти мокко-фраппучино со взбитыми сливками, — сказала я. Парни в баре «У Пэта» выпали бы в осадок от такого заказа.

— Отличный выбор, — ответила кассирша, улыбаясь и беря мои деньги.

Мужчина в рубашке поло отошел от стойки с двумя картонными подносами с напитками и направился к выходу. Женщина в туфлях на каблуках позвонила кому-то, высыпая в свой кофе два пакетика сахара, и тоже ушла. Мне мгновенно приготовили кофе. Не успела я дойти до пикапа, как на пластиковом стакане выступил конденсат.

Когда я покинула магистраль и стала выбираться из кольца пригородов, окружающего Виктор-вилл, солнце уже садилось за хребет Сан-Гейбриел. Домой я доберусь уже в темноте. Мы с бабушкой Хелен обычно старались не работать в загоне после заката — свет фонариков неодолимо влечет страусов, — но мне нужно, чтобы приобретенные мною витаминные добавки попали в животы птиц как можно скорее.

Прерывистая желтая линия бежала посередине пустого шоссе в завораживающем равномерном ритме. Я заехала на нее колесом, чтобы услышать ритмичный глухой стук шин. Мчась со скоростью сто километров в час, я оторвала руки от руля и опустила их, сжав кулаки. Почти немедленно пикап выехал на встречную полосу, но я сдержала порыв вернуться на правильную сторону дороги. Сердце бешено заколотилось, все чувства обострились. Каждый креозотовый куст, пролетающий мимо окна, виделся до мельчайших деталей. Обоняние различило слабый запах скунса, донесшийся откуда-то издалека. Ладони, ощущавшие пластиковые швы руля, вспотели.