142 страуса

— Мама, — попросила я, — подержи, пожалуйста, трубку, пока я поднимусь наверх. — Здесь столько всего происходило, что спокойно выслушать Боба не получится. Я вручила трубку маме, быстро взлетела в комнату бабушки Хелен и крикнула: — Можно класть. Боб! — Я услышала щелчок — мама положила трубку на кухне.

— Здравствуй, Таллула. Похоже, у тебя там полна коробочка. Я не отниму много времени. — Именно по этой причине бабушка всегда приглашала для консультации Боба: он избегал светских разговоров. — По результатам анализов птицы совершенно здоровы. Пробы воды тоже чистые. — Я услышала, как он шуршит бумагами. — Никаких вирусных инфекций или возрастных изменений. Ты купила витаминные добавки?

— Да, но…

— Они должны подействовать.

— Их украли.

— Яйца?

— Добавки.

На другом конце линии повисло молчание.

— Долгая история, — сказала я. На первом этаже происходила какая-то суета. Я вышла с телефоном на площадку, насколько позволял провод, и увидела, как один из врачей помогает тете подняться по лестнице.

— Что ж, — продолжал Боб, — все признаки указывают на стресс. Подкорми их витаминами, и через несколько дней страусы снова будут класть яйца. — Он пообещал прислать копию своего заключения, и мы распрощались.

Тетя Кристина к этому моменту как раз добралась до верхней ступени.

— Эта комната подойдет. — Согнувшись пополам и широко расставив ноги, тетя переступила порог бабушкиной спальни. Она приблизилась к кровати, вытянув вперед обе руки, и забралась в постель, опершись спиной об изголовье.

Мама с новорожденной девочкой на руках шла за ними. Она передала ребенка тете Кристине и следом за врачом направилась вниз. Мы услышали, как медики собирают свои инструменты. Я проследила за взглядом тети, смотревшей на улицу, где уже стоял знойный день.

— Яиц так и нет? — спросила она.

— Птицы здоровы, — ответила я, удивившись, что у нее еще были силы интересоваться внешним миром. — Не знаю, что я делаю неправильно. — Я придвинулась к ней, чтобы заглянуть в маленький сверток, и, несмотря на все свои тревоги, улыбнулась: очаровательное дитя! — Ты уже выбрала имя?

— Я думаю назвать ее Грейс.

Девочка высунула крошечную ручку из пеленки и маленькими пальчиками, белыми как лепестки маргаритки, сжала край одеяльца под подбородком.

— Грейс, — произнесла я, — мне нравится.

Тетя Кристина, растрепанная как ведьма, тоже улыбнулась дочке; счастливое выражение лица контрастировало с опухлостью и темными кругами под глазами.

— Тебе надо поспать, — сказала я.

— Нужно позвонить Ною. — Слезы потекли у нее по щекам. — О, какая же я истеричка, — проговорила тетя, вытирая рукой лицо. — Каждый раз забываю, что гормоны лишают меня разума. — Она засмеялась сквозь слезы. — Ты, наверно, думаешь, что мне пора к этому привыкнуть. — Голос ее дрогнул, и она снова вытерла лицо. — Жаль, твоей бабушки нет рядом, хотя, я думаю, в некотором смысле именно ее смерть в конце концов подтолкнула меня уйти от мужа. Жизнь слишком коротка, знаешь ли. — Она дала волю слезам. — Но теперь мне кажется, что весь мир встал с ног на голову.

Я взяла с тумбочки упаковку салфеток и передала ей.

— Ты собираешься вернуться к нему?

— Нет, — с решимостью ответила тетя Кристина, качая головой. — Ной никогда не был верен мне, даже сразу после свадьбы. И я уже в самом деле привыкла. Но мы прежде не выносили сор из избы. А с Меган… Я больше не могу ходить в ту церковь. Я испытываю больше чем унижение — он как будто отобрал у меня приход.

Грейс зашевелилась, и тетя Кристина положила руку на живот малышки, чтобы успокоить ее.

— Какой пример я подам дочерям, — прошептала она, — если продолжу так жить? Габби в декабре исполнится тринадцать. И вот теперь еще одна девочка, — она провела пальцем по ушку младенца. — Что мне делать?

— Не хочешь купить страусиную ферму?

Тетя Кристина снова засмеялась.

— Тебе нужно отдохнуть, — сказала я. — Мы еще обо всем поговорим. Я уложу девочек в бывшей комнате Стива. — Затем, сообразив, что двух комнат для нее вместе с выводком недостаточно, добавила: — А маму мы выгоним на диван, если она вдруг намерена тут задержаться.

Тетя Кристина шмыгнула носом.

— Лора сказала, на сколько приехала?

— Думаю, она смоется, как только закончится спиртное. — Я хотела пошутить, но получилось не смешно.

— Сочувствую тебе, Таллула.

— Нечему тут сочувствовать.

Склонившись над маленькой Грейс, тетя Кристина выглядела как раненое животное.

— Не звони пока Ною, — посоветовала я. — Сначала поспи. Позаботься о себе. Еще будет достаточно времени выяснить отношения.

Тетя Кристина закрыла глаза и кивнула.

— Пойду проверю, как там другие девочки, — проговорила я, — а то моя мама, чего доброго, научит их азартным играм.

Когда я выходила из комнаты, тетя легла, положив рядом новорожденную дочку, и свернулась вокруг нее клубочком.