16 лѣтъ въ Сибири

Въ настоящемъ изданіи мои записки значительно болѣе подробны, чѣмъ вышедшія изданія ихъ на иностранныхъ языкахъ[1]. Въ концѣ книги я счелъ полезнымъ помѣстить списокъ всѣхъ каторжанъ, бывшихъ на Карѣ, а также добровольно за нѣкоторыми изъ нихъ послѣдовавшихъ туда родственниковъ.

Левъ Дейчъ.

С.-Петербургъ,

Августъ 1906 г.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

По германскимъ и русскимъ тюрьмамъ.

ГЛАВА I Неожиданное приключеніе

Въ началѣ марта 1884 г. я изъ Цюриха поѣхалъ во Фрейбургъ, великаго герцогства Баденскаго. Оттуда мнѣ необходимо было контрабанднымъ путемъ переправить въ Россію нѣсколько пудовъ первыхъ произведеній незадолго передъ тѣмъ возникшей группы «Освобожденіе Труда». Въ Германіи тогда дѣйствовалъ исключительный законъ противъ нѣмецкой рабочей партіи, и центральный органъ послѣдней, печатавшійся въ Цюрихѣ, перевозился туда также контрабанднымъ путемъ. Надзоръ на швейцарско-германской границѣ былъ чрезвычайно усиленъ; поэтому лица, желавшія отправить подобныя же произведенія въ Россію, должны были сами перевозить ихъ черезъ названную границу въ своемъ багажѣ до какого-нибудь нѣмецкаго города. То же намѣренъ былъ сдѣлать и я тогда.

Я везъ съ собою въ багажѣ два большихъ ящика; до половины они были заняты книгами, сверху которыхъ, для устраненія подозрѣнія со стороны пограничнаго таможеннаго надзора, въ одномъ лежало мужское, а въ другомъ женское бѣлье и платье, какъ бы принадлежавшее моей женѣ. Для этого, при осмотрѣ вещей въ базельской таможнѣ, присутствовала жена моего друга, Надежда Аксельродъ, пріѣхавшая вмѣстѣ со мной изъ Цюриха. Кромѣ нея, меня на вокзалъ провожалъ одинъ знакомый, базельскій рабочій. Онъ объяснилъ мнѣ, какъ мнѣ нужно будетъ поступить дальше съ перевозимыми мною изданіями, такъ какъ, всего за нѣсколько дней до моей поѣздки, онъ, вмѣстѣ съ однимъ товарищемъ-полякомъ Яблонскимъ, самъ исполнилъ подобную же комиссію.

Погода въ этотъ день стояла пасмурная, небо было покрыто тучами, шелъ мелкій дождь. На душѣ у меня было невесело, тревожно: я какъ бы предчувствовалъ несчастіе.

Поѣздъ тронулся и, погруженный въ невеселыя думы, я не замѣтилъ, какъ пріѣхалъ во Фрейбургъ. Было часовъ 7–8 вечера. На платформѣ я обратился къ первому попавшемуся лакею изъ гостинницы и отдалъ ему свой ручной багажъ, а также и квитанцію на полученіе имъ двухъ моихъ ящиковъ, отправленныхъ багажемъ. Посмотрѣвъ на обозначенный въ ней вѣсъ, онъ выразилъ удивленіе по поводу его размѣра. Чтобы отклонить отъ себя подозрѣніе, я спокойно сказалъ, что это у меня много учебныхъ книгъ, такъ какъ я студентъ и пріѣхалъ во Фрейбургъ къ весеннему семестру.

Гостинница «Фрейбургское подворье» находилась недалеко отъ вокзала. Занявъ въ ней номеръ, я спустился въ ресторанъ ужинать. Тамъ я замѣтилъ, что привезшій меня съ вокзала служитель о чемъ-то пошептался съ хозяиномъ. Келнерша, принесши ѣду, вмѣстѣ съ тѣмъ подала мнѣ книгу для записи пріѣзжающихъ. У меня былъ съ собою заграничный паспортъ на имя «дворянина Александра Булыгина изъ Москвы», что я и записалъ въ эту книгу.

Послѣ ужина я отправился въ снятый мною номеръ, попросивъ подать мнѣ туда письменныя принадлежности. Но лишь только, очутившись тамъ, я затворилъ за собою дверь, какъ немедленно же раздался въ нее стукъ. На мое: «войдите!» — вмѣсто прислуги съ заказанными принадлежностями для письма, какъ я предполагалъ, къ большому моему удивленію, на порогѣ комнаты показался полицейскій въ сопровожденіи неизвѣстнаго мнѣ господина въ штатскомъ.

— Я агентъ уголовной полиціи, — отрекомендовался послѣдній. — Позвольте осмотрѣть ваши вещи.

Такъ какъ Фрейбургъ находится вблизи швейцарской границы, то полиція, узнавъ отъ лакея о пріѣздѣ молодого человѣка съ тяжелыми ящиками, могла заподозрить, что въ нихъ имѣются какіе-нибудь контрабандные товары или номера запрещеннаго тогда въ Германіи центральнаго органа рабочей партіи «Соціалдемократъ». Сдѣлавъ мысленно такое предположеніе, я началъ открывать сундуки, при этомъ какъ бы вскользь замѣтилъ, что въ одномъ изъ нихъ лежатъ вещи моей жены, которая также должна скоро сюда пріѣхать. Но лишь только я открылъ одинъ изъ нихъ, какъ тотчасъ же оказалось, что мое предположеніе о причинѣ прихода ко мнѣ этихъ посѣтителей было ошибочно: отбрасывая лежавшія сверху вещи, сыщикъ разсматривалъ, искалъ только книги. Увидѣвъ затѣмъ одну брошюрку въ красной обложкѣ, онъ радостно воскликнулъ: «вотъ это намъ и нужно!» То былъ незадолго передъ тѣмъ вышедшій въ Женевѣ «Календарь Народной Воли», свободно продававшійся въ книжныхъ магазинахъ Германіи.

— Теперь я долженъ васъ лично обыскать, — заявилъ мнѣ агентъ грубымъ тономъ.

Кромѣ записной книжки, одного письма и бумажника съ нѣсколькими стами марокъ, у меня въ карманахъ былъ еще съ десятокъ номеровъ цюрихскаго «Соціалдемократа», которые я захватилъ передъ отъѣздомъ, чтобы передать ихъ одному знакомому, жившему въ Германіи.

— А вотъ это мы и читать можемъ! — воскликнулъ агентъ, увидѣвъ названіе нѣмецкой газеты. — Теперь мы васъ арестуемъ, — закончилъ онъ.