16 лошадей

Во второй половине дня мальчик принес в ветцентр своего истекающего кровью питомца. С утра парнишка плохо себя чувствовал и не пошел в школу, поэтому сразу выбежал на улицу, как только услышал визг тормозов. Он положил одиннадцатилетнего полосатого кота в пакет и пешком отправился в клинику. Животное едва дышало, едва боролось за жизнь.

Кейт стабилизировала кота, но бесплатно могла оказать лишь первую помощь – за все остальное надо платить.

Это еще не конец, его можно спасти, если получить согласие хозяев. Только если они поступят правильно…

В этом и заключается вся проблема. Главная задача в ее профессии – уберечь животное от его владельца.

•

Четыре консультации, один выезд в конюшню вместе с Купер и две операции – вот так прошел день у Кейт. Потом она не спеша доехала до высотки, в которой жила. Кейт ужасно вымоталась и почти ничего не соображала.

В углу общего коридора уже три месяца стоял чей-то выброшенный холодильник, покрытый плесенью. Старинный лифт с решеткой выглядел угрожающе. На нем висела табличка «Не работает», изрисованная граффити, внутри стояли коробки с какими-то стройматериалами. В коридоре витал запах мочи, хотя уборщик приходил неделю назад, Кейт сама его видела.

Она поднялась по лестнице жилого здания, которое раньше служило гостиницей. Стены покрыты надписями, где-то яркими и красивыми, а где-то – просто инициалами. На шестом этаже целовалась какая-то парочка, у парня все лицо было мокрое от слез. Кейт старалась не пялиться, и они тоже на нее не оглянулись, но после этой встречи ей тоже вдруг захотелось плакать.

Дверь квартиры почему-то была выкрашена голубым. Она сунула ключ в замочную скважину, подергала им вверх-вниз, прежде чем он наконец-то повернулся, и оказалась внутри.

Прошла мимо банок с кошачьим кормом, мимо домика-башни и когтеточки, которые до сих пор не выбросила. Открыла холодильник, нашла там остатки супа, подогрела в микроволновке. Налила стакан воды. Затем села за столик и начала есть, глядя на поля за окном, на шиномонтажную станцию и лучи закатного солнца.

Поужинав, Кейт выпила еще воды, направилась в спальню (единственную комнату в этой квартире) и надела пижаму. Было жарко и душно. На полу – горы грязной одежды, все поверхности завалены туалетными принадлежностями. Книжка, которую она купила несколько месяцев назад и всерьез намеревалась прочитать, одиноко лежала на прикроватной тумбе с закладкой, по-прежнему вставленной между шестой и седьмой страницей.

Кейт вспомнила, как на нее смотрела Купер. Достала из ящика тумбы обезболивающее – забрала его как-то из ветцентра, сделав вид, будто ампула треснула и ее нужно выбросить. Ввела себе кетамин.

Это тоже была часть ритуала.

Она включила маленький телевизор, легла на кровать и стала ждать, когда ее поглотит темнота. Вспомнила детскую считалочку.

Раз, два, три, четыре, пять…

– Вышел зайчик погулять, – пробормотала Кейт, устраиваясь поудобнее. – Вдруг охотник выбегает…

Два года назад

Глава 28

Первому из больных или брошенных матерью ягнят было труднее всего. Со временем старую конюшню на ферме Коулов переоборудовали под загон для больных овец, чтобы изолировать их от здоровых животных. Малышей вскармливали вручную, а долгие часы в ожидании хозяев они проводили в темноте и холоде, прислушиваясь к отдаленному блеянию стада.

Первый ягненок пытался сосать края старого холодильника, стоявшего в углу. Детеныш укладывался спать рядом с инструментами или старым корытом.

У остальных шанс еще был, а вот первые выживали редко.

Ребекка ухаживала за ними с самого детства: грела молоко, разводила смесь, шла в загон и часами сидела с новорожденными ягнятами, и днем, и ночью. Кормила их, слушала блеяние, давала малышам имена, хотя многие в итоге умирали. Выживших вскоре отправляли в общее стадо, а некоторые все равно ее помнили. Заслышав, как Ребекка несет еду, выбегали вперед остальных, подставляли голову, чтобы она погладила их, выпрашивали морковку в качестве угощения. Некоторых из них не пускали на убой.

На территории «Родной фермы» стояли три сводчатых хлева, несколько коровников и жилой дом, которые соединялись неприметными проходами, заваленными пластиковыми коробками. Если бы зимой ветер не гулял сквозь щели в старых кирпичах, если бы вокруг всего живого и мертвого не роились мухи, в некоторых коробках сохранились бы воспоминания. Тут лежали старые дневники еще тех времен, когда юный Альберт Коул мечтал стать пожарным или врачом, а также записные книжки дочери и стопка открыток, которые пятилетняя Ребекка дарила ему на день рождения, День святого Валентина и Рождество. Встречались в коробках и предметы, взявшиеся непонятно откуда.

Именно поэтому ферма была не просто землей. Здесь с детства осталось много мест, где Ребекка чувствовала себя как дома.

Канава, в которой она проводила время в компании собак и игрушек.

Сломанные качели в саду недалеко от маминого кабинета – они провисели там всего одно чудесное лето.

Палисадник, где Ребекка сама сажала растения, пока там все не разрушили.