16 лошадей

Ребекка снова глянула на человека с камерой и помахала ему. Он не пошевелился.

Извозчик тоже заметил незнакомца и спросил:

– Это кто такой?

– Он заплатил за катание. Это его подарок.

– А сам почему с тобой не поехал?

– Боится, – ответила Ребекка, выдавливая улыбку.

– Боится лошадей? – усмехнулся Майкл.

– Возможно.

Они поехали дальше.

Отец потом забрал ее из города. Ребекка сказала, что встречалась с друзьями. Изначально планировали, что за девочкой заедет мать, но она опять слегла – и по-прежнему отказывалась вызвать врача. Уже в который раз.

– С днем рождения, – сказал отец. – Хорошо погуляла?

Дома ее ждал торт с маленькими овечками из крема, отец сам приготовил. Хотел сделать сюрприз, но Ребекка уже видела его, когда доставала что-то из холодильника в хлеву.

Ее не покидали мысли о лошади.

– Можно мне записаться на езду? – спросила она.

– В смысле?

– На уроки верховой езды.

Отец вздохнул.

– Зачем тебе это?

– Я не…

– Спроси у матери, – сказал он, и на этом разговор закончился.

Естественно, у матери Ребекка спрашивать не стала.

Небо потемнело. Мир проплывал мимо.

•

Воспоминания ушли. В голове стало пусто.

Как только они попали в больницу, Ребекка закашлялась.

Отец уехал, не сообщив никому, что оставляет дочь одну, не сказав, когда вернется. Он думал о ферме, о том, как все начиналось. Думал о полях, о том полицейском, о болотах.

Тут бывают чудесные деньки, бывают такие прекрасные закаты, что аж слезы наворачиваются. Все кусочки головоломки, из которых состоит наш мир, сходятся воедино: солнечный свет, блеяние овец, которое эхом разносится по ветру, полевые цветы таких невероятных оттенков, что слов не подобрать. Он наблюдал за тем, как пляшут в небе птицы, как они кричат в камышах, подзывая друг друга. Он собирал оленьи рога и украшал ими стены дома.

Жена болела много лет – и телом, и душой. Ее никто не понимал, да и его тоже. Если б кто знал, на что он пошел ради них всех…

Фермеру казалось, что все считают его дураком, но он-то знал, в чем секрет жизни. От мыслей не отделаться. Они просто возникают у тебя в голове. Это такая же неотъемлемая часть существования, как погода, как солнце и мороз.

Он заплакал и прибавил газу.

Решил поехать в свои поля и побыть там в одиночестве.

Увидит ли он когда-нибудь жену, свою Грейс? Она всегда соответствовала своему имени, которое означает «милосердие». Соответствовала ему и в горе, и в радости.

Простят ли они друг друга за все, что сделали?

Фермер скрылся в камышах, и его поглотила жуткая темнота.

Глава 32

Солнце село в Илмарше, окрасив небо в бледно-красные оттенки. На такой равнинной местности, как здесь, ничто не мешало лучам струиться вдоль горизонта: ни низкие здания, ни живые изгороди, ни брошенные тракторы, ни люди. Когда видишь один лишь свет, мир заметно меняется.

В машине играло радио. Стало совсем темно.

– Можно выключить? – попросил Саймон.

Алек специально начал громко подпевать.

– Ну пап…

– Ладно, ладно. – Он выключил радио, и какое-то время тишину прерывал лишь ровный шум колес.

Саймон ехал сзади, рядом с ним лежал рюкзак. После школы сын был в гостях у друга в одной деревушке, далеко от города.

– Проголодался?

– Немного.

– Тогда купим что-нибудь по пути домой, хорошо?

Сын промолчал.

– О чем задумался?

Саймону было восемнадцать, и вел он себя, как и любой другой подросток, довольно странно. Достаточно взрослый, чтобы скрывать какую-то часть своей жизни от отца, но при этом все еще его ребенок.

Как вообще разговаривать с парнем, если он задает вопросы, на которые у Алека нет ответов?

– Мне вчера кое-что приснилось, – наконец заговорил Саймон.

– Все мы каждую ночь видим сны, так устроен наш мозг. – Алек ухмыльнулся сыну в зеркало заднего вида.

– Не каждую, – возразил он, не улыбнувшись в ответ.

– Ты просто не помнишь.

– Можно я уже расскажу про свой сон? – В голос Саймона закрались непривычные нотки.

– Конечно. – Алек снова глянул в зеркало. – Я просто хотел сказать, что сны мы видим чаще, чем нам кажется. Интересно, правда? И на самом деле мы не знаем…

– Пап.