1612. Рождение Великой России

Ратники не понимали, за что им надо проливать кровь. Им говорили, что в Тушино сидит самозваный царь, не имеющий законных прав на престол. Но и в Москве сидел царь, захвативший престол, предательски убив всеми признанного царя Дмитрия Ивановича. Говорили, что тот был Лжедмитрием, посланным на Русь польским королём и иезуитами. Но царь Дмитрий Иванович в Тушино утверждал, что он и есть добрый царь, которого в 1605 г. приняли всей Москвой. Тот, на чьей свадьбе с Мариной Мнишек вся столица гуляла полгода спустя. Вот и Марина, говорили, приехала к нему в Тушино и признала своим мужем! А из Москвы приехали служить многие бояре, окольничие, стольники и чиновники приказов, в том числе Посольского приказа — министерства иностранных дел того времени.

«И впрямь, видно, он царь настоящий, когда к нему чиновные люди едут!» — говорили в Москве. Москвичи давно открыли бы ворота Лжедмитрию, если бы не боялись, что царь и литовские люди будут им мстить за кровавую свадьбу 1606 г.

Василий Шуйский из последних средств платил воинам жалованье. Налоги из восставших городов переставали поступать. Когда отпадал от власти Москвы очередной уезд (город с землями вокруг него), уезжали из царского войска и его ратные люди.

Большинство русских дворян несло ратную службу в объединениях по городам, вокруг которых располагались их поместья. Каждый год дворянин со своими холопами должен был «конно и оружно» приезжать в город на военный смотр.

В специальных книгах чиновники из Москвы писали, сколько с ним конных воинов и чем они вооружены.

Число воинов зависело от площади пахотной земли в дворянском поместье. Один дворянин должен был командовать отрядом из двух, другой — из десяти воинов и больше. Они объединялись в сотни. На войну дворянские отряды выступали все вместе, сотнями, как городской полк: Каширский, или Рязанский, или Муромский.

Во главе такого полка стоял местный выборный вождь. Кроме него, дворяне каждого уезда выбирали судей и губных старост: милицию для расследования и пресечения преступлений. Списки дворян и книги об их поместьях велись по городам.

Такие дворяне считались незнатными. Их называли городовыми дворянами и детьми боярскими. Но их среди дворян было большинство. Меньше четверти дворян входило в престижный Московский список. Их служба проходила в столице, там же велись их дела.

На войне городовой полк поступал в распоряжение назначенных из Москвы воевод: дворян Московского списка. По чинам, снизу вверх списка, это были дворяне московские, жильцы, стряпчие, стольники, думные дворяне, окольничие и бояре.

Чтобы увеличить эту привилегированную группу, состоящую всего из нескольких тысяч человек, из городов набирали дворян служить в Москве — «по выбору». Выборные дворяне, какими бы знатными они ни были в городах, находились в самом конце Московского списка.

Людям Московского списка царь особенно доверял. Их он назначал командовать на войне, вести посольства, управлять городами в качестве воевод. Именно московское дворянство руководило в стране всем. Но, как выяснилось, лишь до тех пор, пока им было кем руководить. В Смуту городовые дворяне, ремесленники и купцы стали сами решать, какому царю им служить. Зашаталась и готова была рухнуть не только власть боярского царя, но и власть московских дворян.

Патриарха Гермогена особенно возмущало, что даже московские дворяне переходили на сторону Лжедмитрия И. Они не желали понимать, что, следуя за волей присоединившихся к самозванцу городов, оспаривают власть Москвы — свою собственную, объединяющую Московское царство власть.

Часть городовых дворян оставалась пока на стороне Василия Шуйского. Но всё больше московских дворян, в том числе высших, окольничих и бояр, уезжало в Тушино. Они думали, что сумеют сохранить своё первенство в стране, если станут на сторону победителя. Ведь не разрушил же их власть первый Лжедмитрий!

Боярский царь Василий Шуйский сидел, запершись со своими немногочисленными сторонниками во дворце. Царь в Тушине, истинный или ложный, по крайней мере, сам скакал впереди своих полков! Это было точно общим между первым и вторым Лжедмитрием.

За что воинам было класть свои жизни, если даже их командиры не знали, кто истинный царь? В Москве были бояре — и в Тушине были бояре знатнейших фамилий. Часто члены одной семьи сидели и там, и там: ведь как знать, кто победит? Воины должны были умирать в боях, а бояре из Москвы ездили в гости к друзьям и родичам в Тушино.

Взять Тушинский лагерь с таким настроением войск Скопин-Шуйский не мог. И то сказать — лагерь Лжедмитрия II был построен с умом. Он располагался на Волоколамской дороге, на высоком холме между реками Москва и Сходня.

С трёх сторон он был окружен обрывами, с запада — земляным валом с частоколом и башнями. Штурм Тушина требовал от войск самоотверженности, которой у них не было.