1914–2014. Европа выходит из истории?

Когда обсуждался первый план помощи Греции, к Европейской комиссии и Европейскому центральному банку, без сомнения, под давлением со стороны Германии и США, подключился МВФ, который вместе с ними составил «тройку», призванную наблюдать за ожидаемым восстановлением греческой экономики. Через три года выяснилось, что прогнозы о ее росте были чрезмерно оптимистическими. МВФ выделил Греции 22 из полученных ею 110 миллиардов евро (т. е. в тридцать раз больше ее квоты – далеко за пределами того, что позволяет устав МВФ). Как объясняет журналист Алан Фай, «эксперты МВФ были долго связаны по рукам и ногам запирательством европейцев во главе с тогдашним председателем ЕЦБ Жан-Клодом Трише, которые отказывались пойти на какую-либо реструктуризацию долгов Греции, боясь подвергнуть угрозе остальную еврозону»[145]. Поэтому-то они и расписывали будущее греческой экономики в самых радужных тонах. МФВ отделается от них, изменив свой устав, который сейчас позволяет ему одалживать странам суммы, которые превышают их квоту не больше чем в пять раз. Фонду придется погасить новый счет и убедить весь мир, в том числе и США, которые располагают правом вето в его совете управляющих, что, «спасая» Грецию, он «спас» всю еврозону! Это будет не слишком просто. С помощью МВФ США приобрели право присмотра за тем, как еврозона справляется с последствиями кризиса…

Помню, как 10 мая 2010 г. во время голосования по первому плану помощи Греции, я вместе с делегацией французского Сената оказался в немецком Бундестаге. Нас принял его председатель Норберт Ламмерт. Переводчица передала одну из его реплик так: «Я уверен, что мы никогда не увидим эти деньги». Ее следовало поправить. Ламмерт сказал: «Я не уверен, что мы когда-либо увидим эти деньги». Этот нюанс ускользнул от переводчицы, которая, без сомнения, просто выразила здесь всеобщее убеждение. К суммам, выделенным в соответствии с первым планом помощи Греции, на сегодняшний день следует прибавить второй и третий планы, а также взносы в Европейский фонд финансовой стабильности (ЕФФС) и в Европейский стабилизационный механизм (ЕСМ). Германия обязалась предоставить ЕСМ 190 миллиардов евро (Франция – 142,7). К этому следует прибавить непрямую помощь со стороны ЕЦБ, пропорциональную объему выкупленных им государственных долговых обязательств и предоставленных займов, т. е. еще около 270 миллиардов евро.

Таким образом, история евро пишется от одного «саммита последнего шанса» к следующему. На рубеже 2011–2012 гг. новый председатель ЕЦБ Марио Драги временно потушил пожар с помощью денежного дождя. Летом 2012 г. он заявил, что готов выкупать государственные долговые обязательства «в неограниченном объеме». ЕЦБ тотчас же уточнил, что эта неограниченность ограничена жесткими критериями (выкупаться будут обязательства не больше чем на три года, только на «вторичном рынке» и т. д.), и что вдобавок банку придется заморозить аналогичный объем частных бумаг, чтобы «не раздувать валютную массу» (все это следует воспринимать как реверансы в адрес Германии, которая опасалась, как бы гидра инфляции вновь не подняла голову). Рынки, которые живут краткосрочной перспективой, успокоились, по крайней мере на время. Однако никто не обратил внимания, что ни одно государство не может набрать долгов всего на три года. Перед лицом банковского кризиса в июне 2012 г. был согласован проект Банковского союза под надзором ЕЦБ. Он должен помочь разорвать связку между банками (прежде всего испанскими) и государствами. Однако осенью выяснилось, что ЕСМ может выделить помощь банкам какой-то страны (в данном случае Испании) только после того, как та согласует с Европейской комиссией специальный план финансового оздоровления. А это как раз Мариано Рахой, вынужденный бороться с 27 %-ной безработицей (для молодежи младше двадцати пяти лет она составляет 47 %), до сих пор отказывался сделать. Напряжение между центральным испанским правительством и входящими в состав Испании автономиями (прежде всего Каталонией) достигло такого накала, что дополнительные меры контроля могут поставить под угрозу само единство страны. На сегодняшний день ЕЦБ временно успокоил ситуацию с помощью обильных финансовых вливаний в испанские банки.

М. Драги направляет валютную политику Европы силой своего слова. На пресс-конференции, состоявшейся 4 июля 2013 г., он заявил: «Совет управляющих рассчитывает на то, что ставка ЕЦБ в течение долгого времени останется на нынешнем или более низком уровне». Он умеет «шептать рынкам на ухо». С широковещательными прокламациями Ж.-К. Трише (We never pre-commit – «Мы никогда заранее не обещаем») покончено. Рынки считывают сигнал: ставка, по которой Португалия на десять лет берет в долг, со дня на день снизится с 8 до 6,1 %! Но долго ли получится управлять финансами с помощью заявлений?

Принцип ответственности государств и пределы «солидарной интеграции»