1914 год. Начало

После завершения битвы М. Гофман отметил, что штаб 8-й армии имел особого ценного союзника – подразумевалась радиоболтовня русских штабов³⁷⁸. Их переговоры в эфире велись открытым текстом, что давало германскому командованию уникальный шанс следить за оперативными планами своих противников. Утром 25 августа были перехвачены радиограммы штабов 1-й и 2-й армий. Зная наверняка о путях движения русских войск и убедившись, что собственным тылам ничего не угрожает, так как П. К. Ренненкампф по-прежнему далек от них, командование 8-й армии могло действовать наверняка и спокойно сосредоточить свои основные силы против 2-й русской армии³⁷⁹. Ее положение уже к 25 августа было чрезвычайно тяжелым. Обеспечить, как требовало того «Положение о полевом управлении войск», отдельную этапную линию для снабжения каждого корпуса при начале движения в Восточную Пруссию не удалось.

В результате снабжение всей армии было организовано по одному этапу, бесперебойная поставка продовольствия фактически отсутствовала, войска вынуждены были расходовать неприкосновенные запасы уже в начале операции³⁸⁰. Немногочисленные грунтовые дороги были песчаными, движение по ним – весьма сложным, войска выбивались из сил. Транспорты отстали, снабжение сталкивалось с чрезвычайными трудностями, а формирование тылов к моменту выступления не было закончено. С другой стороны, население в районе, через который проходили войска, не имело продовольственных и фуражных запасов, чтобы их можно было изъять для обеспечения армии, так как урожай еще не собрали³⁸¹.

Возможности двух одноколейных железных дорог Белосток – Лицк и Варшава – Нейденбург также были ограничены, и их явно не хватало для потребностей армии³⁸². Несмотря на это, Я. Г. Жилинский продолжал торопить командование армии и гнать ее вперед – к Алленштейну³⁸³. Тем временем немцы, к 26 августа приведя в порядок свой потрепанный под Гумбиненом 17-й армейский корпус, нанесли под Бишофсбургом контрудар по 6-му армейскому корпусу, действовавшему на правом фланге 2-й армии. 8-я армия имела превосходство в 20 батальонов и 300 орудий, но, владея инициативой и опираясь на развитую сеть дорог, создавала более значительный перевес в силах на основных участках своего наступления³⁸⁴. На стороне немцев было прежде всего качество управления.

Командир 6-го корпуса генерал А. А. Благовещенский большую часть своей служебной карьеры провел в штабах, где в совершенстве овладел искусством оформления документов и удушения инициативы у подчиненных. Больше он ничем не интересовался и кроме канцелярской работы ни на что годился. Свой штаб генерал старался подобрать по собственному вкусу, за что теперь приходилось расплачиваться войскам³⁸⁵. Перед войной корпус дислоцировался в Варшавском военном округе и поэтому содержался в усиленном составе и был хорошо подготовлен к действиям. «Состав строевых офицеров в полках, – вспоминал один из офицеров, – безусловно, отличный, преданный своему делу и воспитанный в духе всегдашней готовности к войне. Что касается массы солдат, то это был прекрасный боевой материал, достаточно обученный и воспитанный в воинском духе»³⁸⁶. Оставалось только одно – эффективно использовать эту силу, но именно этого нельзя было ожидать от командира корпуса.

Удар противника под Бишофсбургом оказался абсолютно неожиданным для командования 2-й армии, поскольку возможность возникновения опасности с северо-востока ее штабом исключалась³⁸⁷. Не ожидал его и А. А. Благовещенский, поскольку конная разведка корпуса не имела информации о противнике, а две его пехотные дивизии (4-я и 16-я) следовали на значительном расстоянии друг от друга, что давало немцам возможность разбить их поодиночке³⁸⁸. А. фон Макензен учел свои ошибки под Гумбиненом: на этот раз он тщательно подготовил атаку и начал ее с массированного обстрела русских позиций тяжелой артиллерией³⁸⁹. Немецкое превосходство в этом виде оружия сразу же дало о себе знать: в русские тылы потянулись обозы с ранеными, на ряде участков возникла паника³⁹⁰.

Обстрел поначалу давал сокрушительный эффект. «Люди, непривыкшие к шуму и разрушительному действию тяжелых снарядов, – вспоминал очевидец, – вначале ошалели и начали бросаться то вправо, то влево, не отдавая себе отчета в том, что они делают»³⁹¹. Тем не менее начавшиеся бои носили исключительно кровопролитный характер: наши потери составили около 5 тыс. убитыми, ранеными и пленными, немецкие – около 4 тыс. убитыми и ранеными. Немцы захватили 16 орудий, 18 пулеметов и 37 зарядных ящиков, на поле боя было собрано 4048 винтовок. Главная задача противника была достигнута: уже к вечеру 26 августа русский 6-й армейский корпус начал в беспорядке откатываться назад, оголяя правый фланг 2-й армии³⁹².