1915 год. Апогей

«Наша скромная Ставка… – вспоминал Ю. Н. Данилов, – приняла уже накануне праздничный вид. Необычайно зашумели автомобили, развозившие по Ставке приехавших министров, которые своими белыми кителями выделялись на общем серо-зеленом фоне»¹¹⁸. После молебна в походной церкви в шатре-столовой состоялось заседание. Среди участников были Верховный главнокомандующий Николай Николаевич (младший), начальник штаба Ставки генерал Н. Н. Янушкевич, председатель Совета министров И. Л. Горемыкин, министр Двора генерал граф В. Б. Фредерикс, управляющий Военным министерством генерал А. А. Поливанов, министр финансов П. Л. Барк, главноуправляющий землеустройством и земледелием А. В. Кривошеин, государственный контролер П. А. Харитонов, министр путей сообщения С. В. Рухлов, министр иностранных дел С. Д. Сазонов, министр торговли и промышленности князь В. Н. Шаховской, управляющий Министерством внутренних дел князь Н. Б. Щербатов.

Главноначальствующий в Москве выступил на совещании первым¹¹⁹. Ф. Ф. Юсупов приехал в Барановичи 14 (27) июня, через три дня после приезда Николая II, для доклада по московским событиям¹²⁰. Перед отъездом, 9 (22) июня, он обратился с увещеваниями к москвичам, обещая, что начиная с 1 (14) июля в кратчайшие сроки все подданные враждебных государств будут удалены с фабрик и заводов, а торговые предприятия, принадлежащие им, – ликвидированы. Теперь главноначальствующий говорил уже словами, не допускавшими двусмысленного толкования: «Происшедшие беспорядки лишь подняли дух врагов наших, от вторжения которых русская армия жизнью и кровью своей защищает дорогую нашу родину. Я исполню свой долг перед Государем Императором и Россией. Снова предупреждаю, что не допущу никакого насилия над жителями столицы и их имуществом, а потому прошу население Первопрестольной сохранять полное спокойствие и содействовать властям в охранении общественного порядка. Злоба – плохой советник»¹²¹.

На докладе главноначальствующий старался отвести от себя ответственность, но получалось у него это не очень удачно. «Князь Юсупов говорил около получаса совершенно бессвязно и бестолково, – отмечал В. Н. Шаховской. – Никто из нас ровно ничего не понял. Видимо, и Государь, и Великий Князь не особенно остались довольны докладчиком, которого скоро отпустили»¹²². Выступление, судя по всему, действительно не имело успеха. «Волнуясь и жестикулируя, – вспоминал А. И. Спиридович, – Юсупов приписал всю вину за погром Министерству внутренних дел и в частности генералу Джунковскому, которые-де, покровительствуя постоянно немцам, возвращали из ссылки удаленных из Москвы немецких подданных, и это возмутило, наконец, простой народ, и он устроил погром. Московская же полиция не сумела ни предупредить его, ни прекратить. Доклад продолжался более часу и произвел странное, неясное впечатление. Выходило так, что он сам натравливал население на немцев»¹²³.

Городская полиция действительно была малочисленной, а качество ее неудовлетворительным, однако у присутствовавших осталось впечатление, что «корень этих беспорядков в его (то есть Ф. Ф. Юсупова. – А. О.) личном, невольном, может быть, натравливании населения на немцев»¹²⁴. По словам министра финансов, доклад производил исключительно неблагоприятное впечатление на слушателей: «Толпы народа, с большим участием хулиганов, ходили по улицам, неся национальные флаги и пели «Боже, Царя храни!». Полиция ограждала эти манифестации, не находя в них ничего предосудительного». Выходило так, что пока Ф. Ф. Юсупов слушал гимн с обнаженной головой, рядом шли погромы¹²⁵.

14 (27) июня Николай II, находившийся в Барановичах, сделал следующую запись в своем дневнике: «В 2 часа началось заседание с министрами, Николашей, Янушкевичем и Юсуповым. После обсуждения вопроса об иностранных подданных и об отношении к ним – Юсуп[ов] ушел»¹²⁶. Особых возражений, как это ни странно, его доклад не вызвал. После окончания совещания император сказал, что и раньше подозревал, что главным виновником московских событий был В. Ф. Джунковский. Естественно, что тому не улыбалась перспектива отвечать за действия Ф. Ф. Юсупова, и он затребовал из Петрограда документы, свидетельствующие об обратном. В какой-то степени это ему удалось – симпатии Ставки и правительства были целиком на его стороне¹²⁷. Что касается Ф. Ф. Юсупова, то он, что называется, отделался испугом. При поддержке Николая Николаевича (младшего) он остался главноначальствующим в Москве¹²⁸.