1915 год. Апогей

Впрочем, даже при этом начальник штаба Верховного командования сербских вооруженных сил воевода Р. Путник не мог выделить сколько-нибудь значительного отряда для вторжения в Болгарию. Осуществлять вторжение силами, задействоваванными для охраны железной дороги в Македонии, сербы не могли. Единственное, что они действительно могли сделать, – это попытаться максимально использовать время для подготовки к наступлению болгар. К сербо-болгарской границе была передислоцирована вся сербская тяжелая артиллерия, за исключением двух 140-мм гаубиц, двух русских 140-мм и одного 165-мм орудия, двух французских 140-мм и двух английских 4,7-дюймовых орудий, которые оставили в Белграде. К болгарской границе были переведены и незначительные резервы сербской пехоты¹⁰⁷.

Смысл этих мер был очевиден. Р. Путник надеялся остановить болгарское наступление, максимально используя преимущество, которое ему давало спокойствие под Белградом. Даже если бы обстановка на австрийском направлении не вызывала никаких опасений, резервов для глубокого вторжения у Белграда не было. Без выступления Румынии или Греции, без существенной поддержки со стороны России, Англии и Франции наступление против Болгарии становилось для сербов бессмысленным. Как позже отмечал Р. Путник: «Наши противники – не дети. Они знали, как надо воевать. Их тактика была бы такой – отступление, пока им на помощь не придут союзники. Мы не имели сил, чтобы играть в войну, особенно когда началось австро-германское нападение»¹⁰⁸. Союзникам Белграда оставалось одно: пытаться сделать невозможное, то есть остановить действия Кобурга – Радославова дипломатическими средствами.

Русская разведка в Болгарии установила непосредственное участие в организации мобилизации в этой стране офицеров центральных держав¹⁰⁹. 20 сентября (2 октября) С. Д. Сазонов поручил русскому посланнику в Софии А. А. Савинскому предъявить болгарскому правительству ультиматум: в 24 часа удалить из армии германских и австрийских офицеров и прекратить сосредоточение войск на сербской границе. В случае отказа сотрудники миссии и консульств должны были покинуть страну. Документ был практически немедленно опубликован¹¹⁰, его копии отправлены в Париж, Лондон, Ниш, Афины и Бухарест. Англия воздержалась от поддержки ультиматума, считая его бесполезным. Против этого шага выступил и А. А. Савинский, надеявшийся, что рост недовольства политикой В. Радославова может привести к формированию коалиционного кабинета и смене политического курса Софии¹¹¹. Из-за болезни посланника (с 19 сентября (1 октября) у

A. А. Савинского начались приступы аппендицита)¹¹² ультиматум был вручен

B. Радославову только 4 октября.

Документ гласил: «События, происходящие в Болгарии, свидетельствуют об окончательном решении правительства Фердинанда отдать судьбу страны в руки Германии. Присутствие германских и австрийских офицеров в Военном министерстве и штабах армии, сосредоточение войск в пограничной Сербии области, широкая финансовая помощь, принимаемая софийским кабинетом от наших врагов, не оставляют сомнения в том, против кого направлены нынешние военные приготовления болгарского правительства. Державы Согласия, принявшие близко к сердцу обеспечение чаяний болгарского народа, неоднократно предостерегали г. Радославова, что всякое враждебное действие против Сербии будет сочтено ими как направленное против них самих. Уверениям, расточавшимся в ответ на эти предупреждения главою кабинета, противоречат факты. Представитель России, связанной с Болгарией неувядаемой памятью ее освобождения от турецкого ига, не может оставаться в стране, в которой готовится братоубийственное нападение на союзный славянский народ»¹¹³.