1915 год. Апогей

В Греции продолжалось жесткое противостояние проантантовских и прогерманских партий, фактически расколовшее страну пополам. Летом 1915 г. могло показаться, что побеждает лагерь сторонников англо-французской ориентации во главе с Э. Венизелосом. На парламентских выборах 13 июня сторонники его либеральной партии получили 180 мест из 316, но сохранялась и сильная оппозиция: убежденные приверженцы Д. Гунариса заняли 89 мест, а всего противники Э. Венизелоса имели 128 мест в парламенте. Почти сразу же после выборов началось наступление немцев и австрийцев на русском фронте, и влияние либералов стало падать. Со вступлением в войну Болгарии оно было сведено почти к нулю, и тому в немалой степени способствовала активная германская пропаганда, во главе которой стоял барон Карл Шенк цу Швейнсберг, бывший представитель фирмы Круппа на Балканах, имевший здесь значительные деловые связи¹⁵.

2 (15) октября 1915 г. болгарский посланник в Греции заявил, что Болгария вступила в войну вследствие нападения на нее сербов в районе Кюстендиля¹⁶. Смысл заявления был очевиден: в Софии хотели избежать войны с Грецией. В Афинах после колебаний решили, что союзные обязательства перед Белградом относились исключительно к случаю изолированного сербо-болгарского конфликта. Ввязываться в войну с центральными державами там по-прежнему не хотели. Э. Венизелос, правда, оставался верным сторонником Антанты, но его влияние оказалось недостаточным¹⁷. Достижения Антанты как на основных фронтах, так и в Европе выглядели гораздо более скромно, чем успехи ее противников. Все попытки повлиять на Грецию, в начале войны порывавшуюся самостоятельно осуществить операцию по захвату Константинополя, и заставить ее выполнить союзные обязательства по отношению к Сербии окончились ничем. Тогда союзники решили поставить греков перед свершившимся фактом, перебросив часть войск из Галлиполи в Сербию через территорию Греции.

Мощь удара, нанесенного по Белграду, оказалась неожиданной и для России, Франции и Англии¹⁸. Что касается опасности со стороны Софии, то она воспринималась вполне адекватно. Еще накануне вступления Болгарии в войну возникла идея направить в Сербию русскую воинскую часть. Первоначально союзники желали присутствия русских войск на Балканах потому, что оно, во всяком случае по мнению французов, должно было повлиять на болгар¹⁹. Как минимум, они хотели получить хоть самое малое количество русских солдат для охраны тыловых коммуникаций. В середине сентября 1915 г. Р. Пуанкаре обратился к российскому императору с просьбой об отправке хотя бы небольшого русского отряда на Балканы для участия в охране Салоникской железной дороги от возможного нападения болгар²⁰.

Почти сразу после начала мобилизации в Болгарии, 24 сентября 1915 г., западные союзники начали понимать недостаточность демонстраций и перешли к рассмотрению возможных действий для помощи сербской армии. Удар А. фон Макензена заставил их ускорить этот процесс. По оценкам британского Генерального штаба, в наступлении принимали участие 450 тыс. австро-германцев, 150 тыс. болгар и, возможно, до 100 тыс. турок. Для противодействия им нужно было создать приблизительно равные силы, тогда как Англо-французский экспедиционный корпус, по планам англичан, не мог превышать 300 тыс. человек. Французская главная квартира, совершенно верно подвергнув критике английскую оценку сил противника, сделала вывод: численность вспомогательного корпуса союзников может быть гораздо ниже предложенной Г Китченером цифры.

«В этот корпус, – отметил Р. Пуанкаре, – должны войти войска, находящиеся в Дарданеллах, так как наши ресурсы в области контингентов и снабжения не позволяют нам разбрасываться на три театра военных действий; к тому же, используя дарданелльский экспедиционный корпус на другие цели, мы избежим скандала его формального отозвания; и наконец, дарданелльская экспедиция имела для нас цель установить прямое сообщение с Россией. Потерпев крушение в этой попытке, мы должны установить сообщение через Салоники и Дунай»²¹. Представляется, что Ж. Жоффр прежде всего хотел сэкономить ресурсы, а Р. Пуанкаре – избежать скандала при отзыве армии с Галлиполи. Все остальные соображения, как показали события, носили чисто декоративный характер. Тем временем наступление А. фон Макензена продолжалось.