1916 год. Сверхнапряжение

Всю зиму в тяжелейших условиях горной войны в Альпах итальянские войска старались добиться успеха в отдельных небольших операциях и им удалось частично потеснить противника. На участке прорыва длиной около 30 миль было сконцентрировано до 2 тыс. тяжелых и средних орудий, включая 12-дюймовые шкодовские гаубицы и 420-мм орудия. По данным русской разведки, с Восточного фронта была снята не только часть австрийских дивизий (они были отправлены в Италию), но и несколько немецких дивизий, отправленных затем во Францию. Под Трентино итальянцы потерпели тяжелое поражение – австрийцы имели хорошие шансы прорваться в венецианскую долину. Уже 19 мая армия эрцгерцога Евгения добилась успеха. 21 мая итальянцы начали отступление, противник не давал им возможности закрепиться и организовать оборону¹⁵. Итальянцы бросили на угрожаемый участок все, что могли. С 17 мая по 22 июня только по железным дорогам они перевезли на это направление 18 тыс. офицеров, 522 тыс. солдат, 71 полевую, 34 горные, 81 тяжелую и 31 сверхтяжелую батарею (всего 888 орудий)¹⁶.

21 мая французский военный агент в России де Лагиш передал Алексееву телеграмму Жоффра. Французский главнокомандующий извещал Михаила Васильевича, что его итальянский коллега генерал Л. Кадорна известил его, что «был бы счастлив, если бы русское наступление началось в возможно непродолжительном времени». Сам Жоффр считал, что итальянцы имели возможность остановить Конрада, но просил Алексеева не допустить в дальнейшем промедления с атакой австрийских позиций¹⁷. Во всеподданнейшем докладе от 13 (26) мая 1916 г. генерал Алексеев писал: «Операция противников (на Итальянском фронте. – А. О.) еще развивается, и возможные последствия дальнейшего наступления, по-видимому, сильно тревожат высшее итальянское командование, которое, как через генерала Жоффра и нашего военного агента в Италии полковника Энкеля, так и непосредственно, обратилось к нам с настойчивыми просьбами оказать содействие путем немедленного перехода в наступление, по крайней мере армиями Юго-Западного фронта»¹⁸.

Поначалу Жоффр выступил против того, чтобы торопить русское наступление, но все более усиливающийся кризис итальянской армии привел к тому, что Петроград и Ставка начали буквально бомбардироваться просьбами о немедленной помощи. «Содержание этих переговоров, – продолжал в том же докладе наштаверх, – указывает на растерянность Высшего итальянского командования и отсутствие готовности прежде всего в своих средствах искать выхода из создавшегося положения, несмотря на то что в настоящее время превосходство сил остается на его стороне. Только немедленный переход в наступление русской армии считается единственным средством изменить положение; не учитывается то, что в ближайшее время австрийцы не могут, по условиям железнодорожных перевозок, серьезно усилить свои войска на итальянском фронте, даже при совершенно успешном ходе нашей атаки»¹⁹.

Тем не менее уже 11 (24) мая он известил начальника итальянской миссии в России полковника Ромеи, что для помощи союзнику и отвлечения австрийских сил будет сделано все, что возможно. В тот же день наштаверх предупредил главнокомандующих фронтами, что обстановка требует сокращения сроков подготовки наступления²⁰. Бомбардировка русских штабов просьбами о помощи во имя союзнических интересов продолжалась²¹. 13 (26) мая с аналогичным призывом к Николаю II обратился итальянский король. Методы, к которым прибегали итальянцы, вызывали у Алексеева раздражение. Он готов был ускорить подготовку, но считал, что «…наши решения в частностях всегда будут приниматься, исключительно образуясь с обстановкой и требованиями собственного фронта; стремиться к удовлетворению переменчивых желаний союзников под влиянием такой же переменчивой обстановки недопустимо. Это должно служить ответом суждениям итальянцев на несоответствие нашего плана их желаниям, хотя 40 дивизий Брусилова нельзя назвать демонстративным только участием»²².