1918: Весна империи

«Во время величественной иорданской церемонии, когда митрополит Антоний совершал водоосвящение и по сигналу ракеты в момент погружения креста загремел салют артиллерии, непостижимым образом в одном из холостых зарядов оказалось несколько патронов с пулями старого образца, которые при выстреле перелетели Неву, осыпали часть Иордани, коробку подъезда и колонны Зимнего дворца, оставив на них заметные следы. Одной пулей пробило знамя морского корпуса, одной пулей ранило городового; две пули пробили верхние стекла Николаевского зала и залетели в самый зал, упав под хорами».

Тогда все списали на случайность и халатность нижних чинов. Правда, городового не ранило, а убило. Попаданием картечи прямо в глаз.

Нужно ли уточнять, что фамилия погибшего городового была Романов?

И Ники тогда отнесся со всей серьезностью к этому знамению. Или не со всей.

Во всяком случае, из Зимнего дворца он сразу же переехал в Царское Село. И лишний раз старался в Зимнем не отсвечивать.

Могу ли проигнорировать слова Емца? Он профессионал, каких мало. Может, таких и нет вовсе.

Но вдруг есть, и что тогда?

Так что нет, береженного Бог бережет.

В принципе, домишко мне понравился. Скромно и со вкусом. Огромный парк опять же. Пруды, аллеи, фонтаны. Тут и так было красиво, а уж Ольга вообще устроила шедевр дворцово-паркового искусства, по которому сейчас как раз носились Георгий со своей шумной бандой.

Так что все хорошо.

Да и часть корпусов дворцового комплекса уже занята подразделениями Ситуационного центра, где имеется свой «Аквариум», так что в плане управления империей я ничего особо не потеряю, поскольку Ситуационный центр никогда у меня не находился в одном каком-то месте. Так было везде, в том числе и в Константинополе. Хоть атомную бомбу сбрасывай.

Разве что дворец Топкапы я приказал не заселять и не перепрофилировать. Будущим миллионам туристов тоже надо что-то показывать помимо новостроя, новодела и чудом уцелевших руин Византии типа остатков дворца Буколеон – последнего, что сохранилось от Большого императорского дворца в Константинополе.

Понятно, что во времена пандемии ни о каком туризме речь идти не может, но она ведь когда-то закончится. А мы пока подготовим всю инфраструктуру и в городе, и на берегах Средиземного моря. И я искренне надеялся со временем занять в этой сфере сотню-другую тысяч человек. Перефразируя известный фильм, Ромея – всеимперская здравница, всеимперская кузница и всеимперская житница.

И пусть с житницей пока у нас не все хорошо, но и здесь имеются перспективы. Чай не за Полярным кругом и не в пустыне.

Если осень переживем и до весны доживем.

– Ваше величество, аудиенции просит егермейстер двора граф Емец-Авлонский.

Оборачиваюсь к адъютанту.

– Пусть обождет в приемной. Я скоро подойду.

Империя Единства. Ромея. Константинополь. Малый императорский дворец. Кабинет его величества. 12 мая 1918 года

– Приветствую вас, граф.

Тот вытянулся.

– Здравия желаю, ваше императорское величество!

Указываю на кресло напротив:

– Присаживайтесь, Анатолий Юрьевич.

– Благодарю вас, ваше императорское величество! Это честь для меня!

Рад, что ты, голубчик, это понимаешь. Надеюсь, что будешь об этом помнить и впредь.

Вслух же интересуюсь:

– С чем пожаловали, граф?

Емец передал мне папку с бумагами.

– Здесь, ваше величество, как вы и повелели, изложены мои соображения по обеспечению безопасности священной особы вашего императорского величества и мои предложения по организации Экспедиции Службы егермейстера двора!

Принимаю папку. Киваю:

– Хорошо, я ознакомлюсь. Что еще?

Егермейстер Двора граф Емец-Авлонский встал по стойке смирно и сообщил:

– Смею обратиться к вашему императорскому величеству по личному делу! Прошу вас, как моего государя и вышестоящего командира, дать высочайшее разрешение на брак с камер-фрейлиной ее императорского величества баронессой Натальей Николаевной Иволгиной!

О как! Быстро у них.

– А что сама Наталья Николаевна говорит?

– Наталья Николаевна оказала мне великую честь, дав свое согласие пойти со мной под венец, ваше императорское величество!

Впервые вижу Емца таким взволнованным. Как же он ей предложение делал, с такими нервами? Да, это ему не Шиффов взрывать, тут другое дело.

Улыбаюсь благосклонно:

– Ну, что ж, если Наталья Николаевна согласна, то я не возражаю и даю свое согласие. Совет вам, как говорится, да любовь.

Будущий жених щелкнул каблуками.

– Благодарю вас, ваше императорское всесвятейшество и величие!

Как бы дурно ему не сделалось от усердия. Нельзя же так надрываться! Вот, граф, я и нашел ваше слабое место.

Вслух же говорю мягко:

– Что ж, граф, у вас и у Натальи Николаевны сейчас отпуск, так что поезжайте в Первопрестольную за благословением генерала Иволгина. Я же, со своей стороны, вас по-отечески благословляю. Не забудьте пригласить на свадьбу, Анатолий Юрьевич.