1918: Весна империи

Так что если из Лондона поступит идиотский приказ начать активные действия, то потери в его эскадре как бы не были больше печальной Дарданелльской операции. Это если еще не вмешается какой-нибудь дополнительный фактор.

– Сэр! Наблюдатели докладывают о приближении со стороны суши большого количества тяжелых аэропланов. Они идут прямо на нас, сэр!

Глава XV Парад лжецов на фоне Моонзунда

Империя Единства. Ромея. Константинополь. Дворец Единства. Посольский зал. 10 мая 1918 года

– Вы прибыли, чтобы вручить нам ноту об объявлении войны?

Сэр Колвилл Баркли запнулся, но тут же овладел собой.

– Нет, ваше императорское величество. Для начала я хотел выразить глубочайшую признательность за согласие дать мне аудиенцию.

Холодно киваю.

– Пустое, господин посол. Давайте к сути, у меня сегодня очень много дел.

Британский посол склонил голову, изображая глубокое почтение.

– Понимаю. Я не отниму у вашего императорского величества много времени. Правительством его величества Эдуарда VIII мне поручено узнать ваш ответ на британские предложения по обеспечению безопасности в районе Восточного Средиземноморья.

В Зале послов хорошо слышен голос тенора:

– Sempre un amabile,
Leggiadro viso,
In pianto o in riso, – è menzognero[5]

.

Энрико Карузо, которому я оказал честь, выделив комнаты во дворце, репетировал перед завтрашним выступлением на торжествах в честь 2600-летия Константинополя. И слова песни прозвучали к месту, как никогда. «Всегда милое, любезное лицо. Что в слезах, что в смехе – лживо».

Впрочем, посол не улыбался. Как и я.

Как-то не очень эта аудиенция походила на встречу дорогих и верных союзников.

– Если вы об ультиматуме, то ответ на него был нами дан незамедлительно. Россия, Ромея, Рим и остальные наши партнеры по организации Новоримского Союза не имеют интересов в Египте и никоим образом не посягают на интересы Великобритании в районе Суэцкого канала, в Аравии, а также и на тех территориях, которые находятся под британским мандатом. Однако наши собственные интересы в пределах международно признанных границ на Ближнем Востоке, а также в Малой Азии и в прочих местах мы, совместно с нашими партнерами, будем защищать так, как сочтем нужным, и будем предпринимать все необходимые меры для обеспечения безопасности этих территорий. Мы не только не нуждаемся в чьих-либо советах на сей счет, но и не потерпим ни малейшего давления на нас, с чьей бы стороны такое давление ни исходило. Не потерпим и будем жестко пресекать всеми имеющимися в нашем распоряжении средствами. Так и передайте правительству моего царственного собрата и племянника Эдуарда VIII.

И убедившись, что мою мысль он уже усвоил, жестко интересуюсь:

– На случай такого нашего ответа у вас, случайно, не заготовлена нота об объявлении войны?

Сэр Колвилл лишь холодно склонил голову, после чего заговорил, чеканя каждое слово:

– Возьму на себя смелость напомнить вашему императорскому величеству, что Россия и Соединенное Королевство являются союзниками по Сердечному согласию, а значит, должны всемерно избегать всякого рода конфликтов и недоразумений между нашими великими державами. Однако сложившееся положение создает неопределенность в регионе, которая ставит под угрозу стабильность судоходства через важнейшую для Великобритании водную артерию, коей является Суэцкий канал. И определенное понимание наших интересов, которые, по нашему мнению, могли бы быть безболезненно учтены Россией, помогло бы совершеннейшим образом разрядить возникшее между нашими странами напряжение.

Отрезаю:

– Интересы Великобритании Империя Единства и весь Новоримский Союз учитывают в полной мере, как я уже сказал минутой ранее. Не заставляйте императора дружественной, как я надеюсь, Британии державы повторяться.

Резкое:

– А базы в Хайфе и Газе?

Я посмотрел на него еще более жестко.

– Это надуманные требования со стороны Великобритании. Мы или союзники, или враги. Третьего не дано. Точно так же ваш Чемберлен может требовать, чтобы наши дирижабли класса «Империя» не приближались ближе Сибири. Они ведь, обращаю ваше внимание, господин посол, могут бомбить Лондон уже сейчас.

Сэр Колвилл ответил холодно и непоколебимо:

– Уверен, ваше величество, что до этого дело не дойдет.

Жесткая отповедь:

– До требований или до наших бомбежек Лондона?

– Ни до того, ни до другого. – Сэр Колвилл продолжал гнуть свою линию: – Но дух взаимопонимания и партнерства, который заложен в самой сути Сердечного согласия, требует от всех участников этого соглашения учета интересов союзников.

Нотка иронии в глыбе льда.

– А не ваш ли премьер-министр заявил о том, что Антанта фактически перестала существовать как геополитическая реальность?

Не имеющий эмоций дипломатический ответ, за которым слышен лязг стали: