1939. Альянс, который не состоялся, и приближение Второй мировой войны

Майский должно быть предчувствовал тон телеграммы Молотова, который просто перекликался с тоном его беседы с Ллойдом Джорджем, относящейся к самому кануну Рождества. «Англо-советские отношения, — говорил бывший премьер-министр, — вступили в очень опасный период». Британское правительство сейчас занимает такую позицию, логическое развитие которой приведет к разрыву отношений. Совет Ллойда Джорджа был прост: не играть на руку тем, кто хочет разрыва. Не все были сторонниками такой жесткой позиции; некоторые люди, такие как Черчилль, были против нее. «Положение еще может быть выправлено». По проблеме отношений с финнами Советский Союз еще может оправдаться, говорил Ллойд Джордж соображениями обеспечения собственной безопасности. Но в целом вопрос выходит за рамки этой проблемы — это вопрос противостояния двух систем, капитализма и социализма. А Финляндия сейчас просто генератор, который питает все «реакционные силы мира». «Если бы я был на вашем месте», советовал Ллойд Джордж Майскому, я бы как можно скорее закончил эту финскую войну, ибо каждая ее неделя чревата новыми осложнениями и новыми попытками создать антисоветский блок. И я бы закончил финскую войну без использования «германских методов», применяемых в Польше, потому что они лишь дают лишние козыри в руки антисоветских «провокаторов». Майский стал протестовать против этого последнего положения, но Ллойд Джордж только рассмеялся: «Извините меня, старика, кое-что понимающего в международно-политических и военных делах. Я не хотел Вас обидеть. Однако из собственного опыта я знаю, что война есть война. А в особенности, эта война, которая, на мой взгляд, является последней большой борьбой капитализма за свои права на существование».⁸⁷ В тот же самый день Харви, личный секретарь Галифакса, писал в своем дневнике об опасности антибольшевистского «крестового похода» в союзе с Германией, но без Гитлера. «Многие среди членов нашего парламента достаточно глупы, чтобы попасться на эту удочку, и в первую очередь п[ремьер] м[инистр] и Хорас Вильсон...».⁸⁸ «Закончить финскую войну» было хорошим советом. Положение Советского Союза теперь изменилось коренным образом. От позиции главного проводника политики коллективной безопасности и защитника малых стран, которым угрожала агрессия, Москва прошла путь до пакта с Гитлером и закончила собственной агрессией против малой страны. Война в Финляндии, которая должна была обеспечить дополнительную безопасность Советскому Союзу, произвела обратный эффект. Советское высшее командование недооценило своего противника: финны действовали очень эффективно и советское наступление захлебнулось с огромными потерями. Советское руководство оказалось в дипломатической изоляции да еще рисковало нарваться на войну с Францией и Британией. Повсюду поднимал голову антикоммунизм. «Дикие звери» опять выпущены на волю, писал об этом Майский, и «каждая страна должна принять... меры предосторожности для ее собственной безопасности». Но советское руководство, принимая такие предосторожности, явно перестаралось. Был нанесен удар по престижу Советского Союза, по представлениям о его мощи. Советы зашли слишком далеко и сейчас необходимо было «удержаться на спине бегущего тигра, в противном случае — будешь съеден».

Майский играл в Лондоне осенью 1939 года рискованную роль, но он ведь хотел улучшения отношений с Британией. Некоторые историки критикуют поведение Майского перед войной, забывая, что прежде всего он был человеком Литвинова. Для него антинацизм и коллективная безопасность значили больше, чем сталинская благосклонность. Поэтому он и старался все время направлять свое правительство к улучшению отношений с Британией. А делать это было совсем непросто, учитывая, что Сталин и Молотов были приверженцами пакта о ненападении.

Если бы весной и летом британское правительство придерживалось той же политики, к которой пришло осенью, то вполне возможно, что альянс с Советским Союзом состоялся бы. Но мудрость и в политике приходит только вместе с опасностью. А теперь, когда война в Финляндии уже разразилась, сторонники антикоммунизма вновь обрели свободу и принялись нашептывать англичанам безрассудные планы военных действий против Советского Союза и просвещать их насчет того, кто на самом деле является «врагом номер один». Во Франции дела обстояли еще хуже. В сентябре-октябре французское правительство не поддерживало англичан в их стремлении улучшить отношения с Москвой, но по крайней мере опасалось и ухудшать их. Зато когда началась Зимняя война, никто уже и здесь не мог сдержать антикоммунистов.

Глава ВОСЬМАЯ Эпилог: англо-советские отношения подобны натянутой струне

1