1940hr (СИ)

Десять пушек 23-мм - это очень мощное защитное вооружение, фрицы просто обосрутся, но по боезапасу пролетаем. Четыреста пятьдесят на ствол - это достаточно для отражения пары налётов, не более того.

Впрочем, это уже моё личное вечное недовольство. Тот же Б-25, Митчелл, имел всего двенадцать 12.7мм пулемётов. А это большая разница - как в мощности, так и в дальности, настильности, точности...

Десять пушек калибра 23мм давали надежду на то, что взять наши бомберы немцы истребителями не смогут. До появления ракет основным видом атаки был налёт истребителя и обстрел бомбардировщиков.

Поэтому, собственно, нужно точно представлять тактику применения. Мне лично ближе была тактика применения плотного строя, идущего на большой высоте - восемь-десять километров. С последующим сбросом всей бомбовой нагрузки. Перед бомбёжкой как правило бомберы снижались - иначе прицельно попасть практически нереально.

Лучшей защитой от артиллерии немцев было бы подняться на большую высоту, но уязвимая точка в лице необходимости снижения осталась. Исправить это можно введением корректируемых авиабомб.

Поскольку эти бомбардировщики изначально предполагаются как мощная ударная спецгруппа, то и вооружение их должно соответствовать лучшим стандартам, при этом не экономя денег, как для серийных бомберов. Основной калибр бомб тоже крупный, я думаю, две с половиной тонны - самое то.

А дальше Берси сделал мне выговор за то, что я сильно поспешил, обещав Берии уже послезавтра готовые самолёты. Сделать это можно только одним способом - если я лично создам все детали, чтобы он по быстрому собрал. И правда, если с штампованными деталями проблем не было - объёмные штампы и 3д-принтеры работали на ура, то многие сложные детали требовали несколько дней для производства, даже с нашими мощностями. И то, если подумать, чтобы за день сделать самолёт, нужно остановить все остальные задачи - то есть вместо потока деталей к шести самолётам одновременно весь завод должен работать на одну машину.

Так дело не пойдёт. Берси обещал разобраться с корректируемыми авиабомбами, если я разберусь с ковкой и изготовлением деталей по чертежу. И заодно укреплю конструкцию с помощью одному мне подвластных методов...

Что ж, слово дал, теперь нужно держать. Прокрутив в голове все детали, которые нужно изготовить, я пошёл в ангар и начал ваять из металла конструкцию. Хорошо иметь суперсилу. Для начала - изготовил набор фюзеляжа, самую важную часть для живучести самолёта. В основном весь набор состоял из титановых элементов, так что был прочнее алюминиевых при равной массе. Далее - создание внутренних механизмов. У бомбардировщика было много неметаллических частей...

Создание Ту-85 было едва ли сложнее, чем современного мне автомобиля. Однако, работать было приятно.

Самолёт получался очень... симпатичным.

На то, чтобы создать восемь машин ушло двадцать четыре часа, с минутами. Восемь новеньких Ту-85 ждали своего часа. По местным меркам они были огромны. Четыре газотурбинных двигателя по семь тысяч лошадей и большие крылья в относительно узком корпусе давали большую грузоподъёмность и живучесть. Баки из синтетического защитного материала, как на современных мне бомберах, и топлива заливалось дофига.

По расчётам Берси увеличение площади крыла, длинны и мощности моторов на целую тысячу лошадок позволили увеличить вооружённость. И это так - я не стал менять конфигурацию защитного вооружения, но добавил самолёту дополнительно две огневых точки, а так же установил новейшую по нынешним меркам авионику. Устройство группового управления - когда управляющие команды одного самолёта передаются на другой, по сути - делает из ведомого самолёт-дубль. И позволяет поразительно точно выдерживать строй, уравнивая между собой режимы работы двигателя и движения управляющих плоскостей.

Штурман, осуществляющий сброс бомб, снабжён инфракрасной камерой с выводом информации на небольшой экран - в ночной мгле он может видеть всё в ик-диапазоне. Это херит всю маскировку.

И, наконец, мощная радиостанция и РЛС кругового обзора, установленная в пилоне на верхушке хвостового оперения и под носом самолёта. Это позволяет контролировать через радар приближение вероятного противника.

Я сделал всё, что мог. Но Берси сделал тоже немало. Когда восемь самолётов были готовы, а я наконец-то отоспался в спальной кабине одного из бомберов, он разбудил меня. Проснувшись, я не сразу понял, где нахожусь. Лежу на койке, похожей на железнодорожную... гул за бортом.

- Берси, мы что, в воздухе?

- Так точно, шеф. Летим опробовать мою систему.

- Какую ещё систему?

Я встал и по узенькому коридорчику протиснулся мимо места радиста и бортмеханика, в кабину пилотов. Берси хранил молчание.

Заметив моё недовольство этим, он раскололся:

- Я разработал корректируемую авиабомбу. С наведением либо по радиоканалу, либо автономной по маячку с ик-подсветкой.

- И... - с заметным недовольством спросил я, - что ты собрался бомбить?

- Для начала - мы совершаем перелёт по маршруту МЗГА-Свердловск, пробный перелёт всей авиагруппы. Потом - проверка наведения бомб...