1968 год. «Пражская весна»: 50 лет спустя. Очерки истории

К тому времени напряженная работа по военной линии шла полным ходом. Подготовкой операции ведал главком Объединенных вооруженных сил ОВД маршал И. И. Якубовский, но затем, уже в августе, в Москве было решено назначить командующим операцией «Дунай» генерала армии И. Г. Павловского.

Советская сторона использовала в интересах подготовки ввода союзных войск командно-штабные учения войск ОВД на территории ЧССР (частично ГДР и ПНР), на проведение которых в июне было получено согласие всех стран-участниц, в том числе чехословацкого руководства. Общая численность задействованных в учениях войск составила 40 тыс. военнослужащих. Командиры и штабы советских частей и соединений (14 тыс.) получили возможность ознакомиться на месте с районами, где им предстояло позднее действовать. Вряд ли чехословацкие руководители осознали тогда, что на их глазах прошла репетиция военного вторжения.

После окончания учений советские воинские части в течение некоторого времени оставались на чехословацкой территории, что являлось одной из форм давления на хозяев.

Военные историки едины в оценке августовской акции: гигантская по масштабам операция, в которой участвовали до 500 тыс. солдат и офицеров, про шла без срывов, все задачи, поставленные перед советскими, польскими, венгерскими и болгарскими войсками, были выполнены. Что касается Национальной народной армии ГДР, то для координации и подготовки ввода войск ГДР в Чехословакию прибыли 20 немецких офицеров. Один из них находился в советской военной комендатуре в городе Йиглава[605]. Однако поскольку было решено не напоминать чешскому населению о разделе и оккупации страны войсками вермахта в 1938–1939 гг., две немецкие дивизии, выделенные для участия в операции по вводу войск, оставались на границе, несли в основном караульную службу[606].

На Западе хотя и считали, что вторжение неминуемо, его осуществление, а именно точность и скрытый характер действий советских войск, произвело ошеломляющий эффект.

Каков итог? Критики действий СССР и его союзников указывают, что не надо было развешивать по улицам крупных чехословацких городов «танковые ожерелья», что следовало уделить больше внимания пропагандистской работе среди населения. Справедливость такого рода замечаний особенно очевидна с временной дистанции. Однако полвека назад многое виделось иначе, нежели в наши дни. Брежнев, в частности, был убежден, что действия Советского Союза «спасли социализм» в Чехословакии. Выступая на пленуме ЦК КПСС в декабре 1969 г., он подчеркнул, что пришлось пойти на материальные затраты, корректировку планов, но «…уклониться от такого рода расходов мы не могли, – и не только потому, что это значило бы уклониться от выполнения своего революционного интернационального долга. Всё это также дела, непосредственно затрагивающие государственные интересы нашей страны, национальные интересы советского народа»[607].

Дальнейшее пребывание советских войск в ЧССР закреплялось отдельным соглашением. Была определена и численность контингента – 130 тыс. военнослужащих. Остальные участвовавшие в интервенции войска были выведены из страны в октябре – ноябре 1968 г.

Военный фактор был использован советским руководством еще раз весной 1969 г. при отстранении Дубчека от власти. Дальше началась кампания по перетряхиванию партийно-государственных кадров. В ходе «нормализации» из КПЧ были исключены или «вычеркнуты» многие тысячи ее активных членов, что лишний раз свидетельствовало о популярности идей «Пражской весны».

Некоторые отечественные авторы считали, что волны политических выступлений в Западной Европе, майские выступления студентов в Париже, кризисные события в Чехословакии напугали США, которые фактически подталкивали Советский Союз к подавлению инакомыслия в соцсодружестве, тем более что вопрос о том, какой строить социализм, относился к внутренней компетенции социалистических стран[608]. Как докладывал посол СССР в США А. Ф. Добрынин, президент Джонсон поначалу спокойно отреагировал на ввод войск. Позже американцы раскрутили эту тему в антисоветском ключе, отменили запланированные контакты на высшем уровне, но особого осложнения международной обстановки не произошло (Кубинский кризис не повторился). Более того, есть мнение, что итог чехословацких событий способствовал заключению соглашений в Хельсинки в 1975 г.