1968 год. «Пражская весна»: 50 лет спустя. Очерки истории

В конце августа 1968 г. в советско-югославских отношениях начался этап открытой полемики. На приеме у Тито 30 августа посол Бенедиктов, в присутствии Тодоровича, зачитал присланный ему из Москвы текст заявления ЦК КПСС и советского правительства с резкими характеристиками позиции Югославии как «недружественной», выражающей солидарность с «антисоциалистическими силами» в Чехословакии. Держался Бенедиктов твердо, несмотря на неоднократные попытки Тито его прервать. Обстановка так накалилась, что эмоциональный югославский руководитель, продемонстрировав превосходное знание русского языка, использовал не принятые на официальных встречах выражения. В заключение беседы, напомнив о героической борьбе югославов против фашизма, унесшей жизни 1,7 млн жителей страны, Тито заявил о готовности «и сейчас идти на жертвы, если под угрозой окажутся и наша независимость, и наш собственный путь социалистического строительства»[175].

Сложившаяся после 21 августа обстановка обсуждалась 2 сентября на заседании Президиума и Исполкома ЦК СКЮ. Как свидетельствует протокол, открыв заседание, Тито сообщил о событиях последних десяти дней, в том числе рассказал о приеме им Бенедиктова. Далее последовало выступление Никезича, которое Тито активно комментировал, а затем первым начал его обсуждение. Достаточно пространно говорили Н. Диздаревич и В. Влахович. Более краткими были выступления К. Црвенковского, М. Рибичича и Д. Радосавлевича. Тодорович зачитал заключенный в Москве советско-чехословацкий договор. Когда же он предложил создать группу для подготовки решения по итогам обсуждения, Тито, заметив, что «еще рано», предложил продолжить дискуссию. После этого высказались П. Стамболич, Э. Кардель, далее – И. Гошняк, В. Джуранович, Ц. Миятович, С. Вукманович, А. Хумо, А. Роман и К. Попович. По итогам обсуждения зачитанное Бенедиктовым заявление было названо «демаршем СССР в весьма оскорбительном для нас и для товарища Тито лично тоне… первым актом прямого давления на нас». Наряду с этим в протокол было внесено и высказывание Тито о необходимости более аккуратного освещения в югославской печати текущих событий: «Товарищ Тито особо подчеркнул, что он сказал послу о том, что мы не будем никоим образом действовать провокационно и враждебно в отношении как Советского Союза, так и советского народа. Однако, мы не можем молчать, когда речь идет в борьбе за принципы социализма, и мы против всех уклонов». В протокол было также включено высказывание Тито о необходимости в дальнейшем «пойти по пути внесения умеренности в настроения граждан в нашей стране, но не оправдывать государств-агрессоров, действия которых нарушают суверенитет Чехословакии, свободу ее народа». Тито не исключал возможности экономического давления со стороны СССР, предлагая в этом случае принять «соответствующие меры». Он подчеркнул: «Помимо выражения наших принципиальных позиций мы не должны делать ничего такого, что даст Советам повод снова свести ситуацию к 1948 г., т. е. к отказу от торговых и экономических отношений». Югославский лидер заметил при этом, что «более широкий отказ от экономических договоров и договоренностей привел бы к серьезным трудностям в нашей экономике»[176].