1985, Напролом

- Мои знакомые говорили, что это просто святотатство - ехать так быстро на лошади с таким гандикапом, да еще после вчерашнего дождя! Они выражали мне сочувствие, говорили, что вы сошли с ума…

Я улыбнулся ей, расстегивая подпруги.

- Когда он в такой хорошей форме, как сегодня, он даже при сыром грунте может пройти эту дистанцию за три минуты сорок восемь секунд. Примерно это мы и сделали.

Ее глаза расширились.

- Так вы заранее на это рассчитывали? А мне ничего не сказали! Я не ожидала, что вы с самого старта поедете так быстро, хотя Ледник и любит идти первым.

- Вот если бы он слажал на каком-нибудь из препятствий, я бы выглядел круглым идиотом. - Я еще и еще раз похлопал коня по шее. - Он понимает, что такое скачки. Замечательный конь. Очень благородный. Он любит состязания.

- Вы так говорите, словно лошади - это разумные существа, - сказала Даниэль, которая стояла позади тети и внимательно слушала.

- Так оно и есть, - сказал я. - Лошади - не люди, но тоже личности. Они все разные.

Я унес седло в весовую, взвесился, переоделся и с непокрытой головой пошел на презентацию спонсоров.

В толпе, окружившей стол с призами, был лорд Вонли. Когда я подошел, он направился прямо ко мне.

- Дорогой мой, какая скачка! Честно говоря, я думал, что у вас не все дома. Вы уж извините. Вы ведь зайдете к нам в ложу, как собирались?

Вонли был для меня загадкой. Его серые глаза казались честными и дружелюбными, в них не было ни малейшего притворства.

- Зайду, - сказал я. - Спасибо. После пятой скачки - это мой последний заезд на сегодня. Ладно?

Рядом с лордом Вонли появилась его супруга, которая подтвердила его приглашение.

- Заходите-заходите! Мы вам всегда рады.

Слышавшая наш разговор принцесса сказала:

- А потом ко мне.

Она не ждала ответа, подразумевая, что я, разумеется, непременно зайду.

- Кстати, - с улыбкой сказала она, - а вы знаете, за какое время Ледник прошел дистанцию?

- Нет еще.

- Три минуты сорок девять секунд.

- На секунду опоздали.

- Вот именно! Так что в следующий раз вы уж постарайтесь ехать быстрее.

Леди Вонли воззрилась на нее в изумлении.

- Как вы можете так говорить?… - начала было она, но тут поняла, что принцесса просто шутит. - Ох! Я просто…

Принцесса успокаивающе похлопала ее по руке. А я тем временем смотрел, как на другом конце стола, покрытого зеленым сукном и заставленного кубками, Даниэль беседует со спонсорами, словно всю жизнь только тем и занималась, что получала призы. Она повернула голову и посмотрела на меня, и я ощутил, как от этого взгляда по спине у меня пробежал холодок. «Как она хороша! подумал я. - Я ее хочу».

Даниэль осеклась на середине фразы. Спонсор недоумевающе переспросил ее. Она тупо взглянула на него, потом еще раз посмотрела на меня, привела в порядок свои мысли и, наконец, ответила на его вопрос.

Я уставился на призы, боясь, что все вокруг догадаются, о чем я думаю.

У меня впереди еще две скачки и болтовня в ложах, и только после этого я смогу остаться с ней наедине. И воспоминание об ее поцелуях ничуть не утешало.

Награждение закончилось, принцесса и прочие удалились, я снова сел в седло и снова пришел первым на лошади Уайкема. На этот раз я пришел впереди всего лишь на голову, безо всякого изящества, изо всех сил подгоняя коня, заставив его выложиться полностью. Он, наверно, и не подозревал, что способен на такое.

- Во черт! сказал его владелец, встречавший меня в загоне, где награждают победителей. - Не хотел бы я, чтоб ты ехал верхом на мне!

И тем не менее он, похоже, был вполне доволен мной. Это был фермер из Суссекса, большой и прямолинейный. Вокруг него толпились оживленно разговаривающие приятели.

- Не, мужик, ты настоящий черт, вот что я тебе скажу. Как ты его прижал! Он эту скачку надолго запомнит.

- Ничего, мистер Дэвис, выдержит. Он у вас, слава богу, крепкий парень. Под стать своему хозяину, верно, мистер Дэвис?

Он радостно заржал и хлопнул меня по плечу. Я пошел, взвесился и переоделся в цвета принцессы к пятой скачке.

Аллегени была второй кобылой принцессы (первой была Бернина). Кобыл у принцессы было всего две - принцесса, как и многие женщины-владельцы, предпочитала жеребцов. Аллегени была не такой темпераментной, как Бернина: добродушная старая квашня, которая всегда скакала достаточно хорошо, но без особого энтузиазма. Я не раз говорил Уайкему, чтобы он убедил принцессу ее продать, но Уайкем отвечал, что принцессе виднее. Аллегени регулярно занимала вторые, третьи, четвертые, пятые, шестые, а иногда и последние места, но это не могло заставить принцессу разочароваться в ней. Она говорила, что ее дети не обязательно должны быть звездами.

Мы с Аллегени, как всегда, встретились по-дружески, но все мои попытки расшевелить ее, как обычно, оказались тщетными. Мы с самого начала шли четвертыми, подошли к первому простому препятствию, взвились в воздух, приземлились, поскакали дальше…