1986, Бойня

Я довольно часто бывал у Уайкема, но мне почти никогда не приходилось выводить или ставить лошадей в конюшню. И хотя я знал, где стоят некоторые из них - в частности, Котопакси, - большинство я бы найти не смог.

Я потрогал переднюю ногу Коля. Она была ледяной и твердой, как камень. Та самая нога, которая спасла нас обоих от падения, приняв на себя весь его вес…

- Надо сообщить принцессе, - уныло сказал Уайкем. - Или ты сам ей передашь, Кит?

- Передам, - пообещал я. - В Сандауне.

Он слабо кивнул.

- Какие там лошади участвуют? - спросил он.

- Геликон принцессы и еще три другие.

- Ну да, список у Дасти…

- Ага.

Уайкем бросил прощальный взгляд на погибшее великолепие, лежавшее в деннике.

- Я убью засранца, который это сделал, - сказал он. - Пристрелю из его собственного пистолета.

Робин вздохнул и затворил двери денника, сказав, что позвонит живодерам, если Уайкем, конечно, не возражает.

Уайкем молча кивнул, и мы все вместе направились к дому Уайкема. Робин зашел в кабинет позвонить по телефону. Сторож с собакой по-прежнему сидел на кухне, хотя ждать ему явно надоело. Его пес, большой черный доберман, лежал у ног хозяина и зевал.

- Расскажите Киту Филдингу то, что вы говорили мне, - сказал Уайкем.

Тон был вызывающий - видимо, он чувствовал себя виноватым. Я уселся за стол напротив него и спросил, как ему удалось проворонить пришельца, который застрелил Коля.

- А че я мог сделать? - возмутился сторож. - Когда тут бонбы взрываются!

- Какие бомбы? - Я покосился на Уайкема. Он, видимо, уже слышал эту историю. - Господи, какие еще бомбы?

У сторожа были усы, и он все время приглаживал их большим и указательным пальцами.

- А я че, знал, что они не настоящие? - сказал он. - Грохоту с них было…

- Начните, пожалуйста, с начала, - попросил я. - С того момента, как вы пришли на дежурство. И… э… это вы были здесь все предыдущие ночи?

- Ага, - сказал он. - С понедельника по пятницу, пять ночей.

- Хорошо, - сказал я. - Опишите прошлую ночь.

- Ну, прихожу я на дежурство около шести, когда, значить, главный конюх кормить закончит. Сажусь тута, на кухне, и каждые полчаса делаю обход. Стандартная процедура.

- Сколько времени занимает обход?

- Минут так пятнадцать, а может, и больше. Сейчас по ночам холодрыга жуткая…

- И вы заходите в каждый двор?

- Ни одного не пропускаю! - сказал он с видом оскорбленной невинности.

- А еще куда?

- На сеновал, в сарай, на зады, где трактор с бороной стоят, к навозной куче - везде, короче.

- Продолжайте, пожалуйста, - сказал я. - И сколько же обходов вы сделали к тому времени, как услышали взрыв?

Он посчитал на пальцах.

- Ну, скажем, девять. Заходил тут главный конюх, проверить все напоследок, как всегда, и все было тихо. Прихожу я сюда, значить, погреться маленько, и выхожу на обход где-то, ну, скажем, в полодиннадцатого. Пошел я вокруг конюшни и вдруг слышу на задах взрыв. Ну, я и побежал туда с Рейнджером, - он кивнул на свою собаку. - А че было делать-то? Это ж само собой…

- Да, конечно, - сказал я. - А где именно на задах?

- Я сперва не разглядел, потому как там темно было и воняло, знаете, гарью, аж в глотке першило, а потом футах в десяти от меня взорвалась вторая. У меня едва барабанные перепонки не полопались!

- Так где все-таки были эти бомбы? - снова спросил я.

- Одна - точнехонько позади навозной кучи. Я потом посветил фонариком и нашел то, что от нее осталось.

- Но вы не все время пользуетесь фонариком?

- В конюшне-то он не нужен. Почти во всех дворах свет есть.

- Угу. Ладно. А вторая где была?

- Под бороной.

Уайкем, как и многие тренеры, время от времени выравнивал свои загоны бороной.

- И что, борона тоже взорвалась? - спросил я, нахмурившись.

- Не, это была не такая бонба.

- А что это была за бомба?

- Она взорвалась под бороной и рассыпалась дождем искр. Золотых таких, мелких и горячих. На меня попало несколько штук. Петарда это была. Я потом нашел пустые коробки. Они малость обгорели, но на них было написано:

«Бонба».

- А сейчас они где?

- Там и лежат, где взорвались. Я их не трогал, только перевернул, чтобы прочесть, что на них написано.

- А как вел себя ваш пес?

Сторож выглядел разочарованным.

- Я его с поводка не спускал. Я его всегда на поводке вожу, как положено. Он испугался - то ли взрывов, то ли искр, то ли вони. Он вроде как приучен не бояться пальбы, но петард он испугался. Гавкал как оглашенный и пытался удрать.

- Он пытался побежать в другую сторону, но вы ему не дали?

- Ну да.

- Возможно, он пытался погнаться за человеком, который застрелил лошадь…

У сторожа отвисла челюсть, потом он опять захлопнул рот. Погладил усы и сделался заметно агрессивнее.

- Он на бонбы гавкал!

Я кивнул. Спорить не имело смысла - все равно теперь уже поздно.

- И вы, наверно, не слышали других звуков, в отдалении… Я имею в виду, вы не слышали выстрела?

- Не, не слышал. У меня в ушах звенело, и Рейнджер рвался с поводка…

- А что вы сделали потом?

- Да ничего, - сказал сторож. - Я подумал, это конюхи развлекаются. Настоящие мартышки… Пошел дальше с обходом, как обычно. И все было в порядке… ну, то есть я ничего такого не приметил.