1986, Бойня

Я внес свою сумку с вещами и большой конверт в библиотеку - длинную комнату со стенами, обшитыми деревянными панелями, с книжными шкафами с решетчатыми дверцами, с персидскими коврами, с тюлевыми и красными бархатными занавесками. В этой элегантной комнате чаще всего принимали гостей, недостаточно близких, чтобы приглашать их наверх, и мне она казалась шикарным, но неуютным залом ожидания. Литси взглянул на мои ноги.

- Вы что, ноги промочили? - удивился он.

- Угу.

Я поставил сумку, положил конверт и стащил левый ботинок. Один из пакетов со льдом протек.

На глазах у ошарашенного Литси я вытащил из носка пакет, оставшийся целым, и опорожнил его в очень кстати подвернувшийся цветочный горшок. Второй пакет опорожнился сам, и я отправил его в мусорную корзину вслед за первым. Потом снял промокший носок, повесил его на сумку и надел мокрый ботинок на босу ногу.

- А-а, понял! - сказал Литси. - Это задумывалось как холодный компресс.

- Совершенно верно.

- А я слышал, что при растяжении нужно тепло… - задумчиво произнес он.

- Холод помогает быстрее.

Я отнес конверт на столик с лампой, по сторонам которого стояли два кресла, включил лампу и сел. Литси сел в другое кресло. В библиотеке всегда царил полумрак; дневной свет не мог проникнуть сквозь складки кремового тюля на окнах.

- Пусть мистер «Смит» говорит сам за себя, - сказал я.

Я положил диктофончик на стол, отмотал кассету назад и включил запись. Литси, «порядочный на вид джентльмен», с опасливым интересом слушал историю того, как его заманили в ловушку. А под конец его брови поползли вверх. У него это было признаком того, что он ничего не понимает.

Я показал ему бумагу, подписанную «Джоном Смитом», и обвел ручкой лицо Нантерра на фотографии.

- Мистер «Смит» действительно живет там, где сказал. Я на всякий случай проводил его до дома.

- Но, если вы все равно выследили его, зачем же вы дали ему еще полтораста фунтов? - удивился Литси.

- Ну… э-э… это избавило меня от необходимости узнавать его имя у соседей. - Литси хмыкнул. - В конце концов, он это заслужил.

- Ну и что вы будете делать со всем этим? - осведомился он.

- Ну, если нам чуть-чуть повезет…

И я изложил ему свой план. Хорошо, что в доме был лифт! Я поднялся на третий этаж в «бамбуковую» комнату, положил вещи, принял душ, переоделся, намотал сухую повязку и решил, что льда больше не надо.

Я все больше начинал чувствовать себя в этой роскошной комнате как дома. Беатрис, похоже, отказалась от попыток насильственного вторжения, однако я не питал иллюзий по поводу ее отношения ко мне. И чем больше мне нравилось здесь, тем больше я понимал, почему она так разозлилась.

Когда я спустился вниз, в гостиной ее не было. Там сидели только Даниэль и принцесса. Литси разливал напитки.

Я слегка поклонился принцессе - мы сегодня еще не виделись - и поцеловал Даниэль в щеку.

- Где ты был? - спокойно спросила она.

- Рыбку ловил, - ответил я в рифму.

- И что поймал?

- Живца для акулы.

Она взглянула на меня смеющимися глазами. На миг передо мной мелькнула прежняя, любящая Даниэль - мелькнула и снова исчезла. Я взял стакан, в который Литси плеснул немного виски, и отхлебнул, стараясь не сожалеть о прошлом. И тут в гостиную вошла - не вошла, а ввалилась - Беатрис. Глаза у нее были совершенно круглые. Она остановилась посреди комнаты, словно не зная, что теперь делать.

Литси принялся смешивать ей «Кровавую Мэри». «Да, - подумал я, король из него вышел бы неплохой, а бармен еще лучше». Мне нравилось смотреть, как он управляется с напитками. Беатрис проковыляла к дивану, где сидела принцесса, и рухнула рядом с ней, будто ноги ее не держали.

- Вот, пожалуйста, Беатрис, - весело сказал Литси, ставя на низкий столик стакан с красной жидкостью. - Чуточку соуса, капельку лимонного сока, все, как вы любите!

Беатрис уставилась на стакан невидящим взором.

- Касилия, - сказала она с таким видом, словно слова жгли ей язык, - какая же я была дура!

- Дорогая Беатрис… - начала принцесса. Беатрис внезапно заплакала навзрыд, с громогласными охами, переходящими в стоны.

Принцессе явно стало неловко. На помощь Беатрис бросился Литси. Он сунул ей большой белый платок и забормотал что-то утешительное.

- Скажите нам, что случилось, - предложил он, - и мы непременно сможем вам помочь!

- О-ох! - снова простонала Беатрис, кривя разинутый рот, и крепко прижала к глазам платок Литси.

- Беатрис, дорогая, постарайтесь взять себя в руки! - сказала принцесса несколько суховато. - Если вы не объясните, в чем дело, мы вам ничем помочь не сможем.

Несколько театральные рыдания Беатрис смолкли. Впрочем, ее страдания были неподдельными. Возможно, она переигрывала, ища сочувствия, но ей действительно требовалась помощь.

- Я просто ничего не могу с собой поделать! - всхлипнула она, вытирая глаза. Она сложила платочек и краешком аккуратно промокала накрашенные ресницы, оставляя на платке черные полосочки. «Не-ет, - подумал я, - когда человек действительно себя не помнит, он о макияже не заботится!»

- Какая я была дура! - повторила она.