1987, Горячие деньги

- Разве какой-нибудь свидетель бросился нам на помощь? - повысил голос Малкольм. - Разве кто-нибудь удосужился хотя бы выразить сочувствие? Нет, черта с два! Ничего подобного! Разве кто-нибудь попытался остановить ту машину или записать ее номер? Черта с два!

- Тем не менее, - сказал Вест, - ваш сын прав. Лихач в людном месте действительно очень рискует. Если бы это случилось здесь, а я не могу сказать, господа, что это невозможно, предполагаемый результат должен оправдывать степень риска, или… э-э-э… другими словами…

- Другими словами, - мрачно прервал его Малкольм, - Ян совершенно прав: они снова попытаются меня убить.

Норман Вест сразу же сделался каким-то бесконечно усталым, как будто грехи человеческие давили ему на плечи слишком тяжким грузом. Я подумал, что при его профессии Вест, наверное, всю жизнь наблюдал за преступниками и жертвами. Кроме того, ему было уже под семьдесят, и он всю ночь не спал.

- Я возьмусь за ваше дело, - спокойно сказал Вест без малейших признаков воодушевления.

Я глянул на Малкольма. Уверен ли он, что Вест - лучший из детективов, которых мы можем нанять, хватит ли его опыта и сообразительности? Малкольм, похоже, нисколько не сомневался. Следующие пять минут они договаривались о гонораре, который показался мне подозрительно скромным.

- Мне нужен только список, - сказал наконец Вест. - Список лиц, которых нужно проверить. Имена, адреса и род занятий.

Малкольм неожиданно почувствовал неловкость, как будто проверка расплывчатого понятия «семья» сильно отличалась от проверки каждого по отдельности. Тогда я взял лист фирменной бумага «Савоя» и стал составлять список.

- Так, - начал я, - вначале идет Вивьен, первая жена моего отца. Госпожа Вивьен Пемброк.

- Только не она, - возразил Малкольм. - Это сущая нелепость.

- Нужно проверить каждого, - решительно сказал я. - Без исключений. Так мы будем уверены, что никто из них не причастен к покушениям… потому что, как только они поймут, что происходит, сразу пойдут такие злобные сплетни…

- Они не догадаются, - недовольно бросил Малкольм.

«Это вряд ли», - подумал я. А Весту сказал:

- Они все регулярно звонят друг другу, но очень редко из-за каких-то дружеских чувств, почти всегда из злости и зависти. Они не станут объединяться против вас, потому что вообще редко находят между собой общий язык. Некоторые из них отъявленные лжецы. Не верьте ничему, что каждый из них будет говорить о других.

- Ян!!! - возмутился Малкольм.

- Я один из них и знаю, что говорю.

После Вивьен я написал на листке имена ее детей:

Дональд

Люси

Томас

- Томас женат на Беренайс, - сказал я и дописал ее имя рядом с Томасом. - С ним легко иметь дело, с ней - нет.

- Первоклассная самка, - бросил Малкольм. Вест только кивнул.

- Люси замужем за человеком по имени Эдвин Жук. Ей не нравилась эта фамилия, и она заставила мужа взять фамилию Пемброк. Таким образом, она и после замужества осталась миссис Пемброк.

Вест кивнул.

- Люси - поэтесса, - продолжал я. - Люди, которые разбираются в стихах, говорят, что ее вещи достаточно хороши. Она написала множество стихов на возвышенные темы, которые Эдвин, я уверен, считает скучными. Ему они давно надоели.

Малкольм сказал:

- А! Этот Эдвин материалист с головы до пят. Все время выпрашивает у меня денег взаймы.

- И ты ему даешь? - заинтересовался я.

- Нечасто. Он никогда не возвращает долги.

- Им не хватает денег? - спросил Вест.

Малкольм пояснил:

- Когда Эдвин Жук женился на Люси, он думал, что ей достанется в наследство целое состояние. И они до сих пор живут только на небольшой процент со страховки, которую я когда-то оформил на Люси. Эдвин ни дня в своей жизни не работал. Терпеть не могу этого проходимца.

- У них один ребенок - сын-подросток, учится в школе. Когда мы последний раз виделись, он спрашивал у меня, как можно эмигрировать в Австралию.

Вест просмотрел список и спросил Малкольма:

- Что вы скажете о Дональде, старшем сыне?

- Дональд женат на точной копии своей матери, такой же красивой и бестолковой. Ее зовут Хелен. Это заурядная, добропорядочная, ужасно скучная семья. Они живут в Хенли-на-Темзе и, по-моему, до сих пор воркуют и милуются как в медовый месяц, хотя Дональду скоро сорок пять.

Ну, что тут скажешь. Сам Малкольм, невзирая на свои шестьдесят девять, мог ворковать и миловаться еще похлеще, и я с трудом подавил возникшие было опасения, что он не прочь жениться еще раз. И если с ним будет все в порядке, он непременно очень быстро найдет себе шестую жену. Потому что никогда раньше Малкольм не жил подолгу один. Скандалы ему нравились больше, чем одиночество.

- Дети? - спросил сыщик.

- Трое, - ответил Малкольм. - Надутые маленькие тупицы.

Вест вопросительно посмотрел на меня и зевнул.

- Вы не слишком устали, чтобы переварить все эти сведения? - спросил я.

- Все в порядке, продолжайте.

- Двое из детей Дональда слишком маленькие, чтобы водить машину. Старшая - хрупкая девочка, ростом пять футов два дюйма, учится в художественной школе. Она просто физически не способна оглушить Малкольма, оттащить его через весь двор в гараж и втиснуть в машину Мойры.