1991

– Так мы всегда 7 ноября «Селедку» делаем! А Алка у нас заливное готовит 7 ноября, – ответила Алина Алексеевна про свою сестру.

18 января в деревянном доме на улице Торфяной играло пианино. Мелодия разбивалась о ветки берез, звенящих на ветру подобно прозрачным треугольникам, разлеталась по крышам домов, забиралась в печные трубы и пряталась вместе с кошками, луком и русской тоской на палатях.

– Здравствуйте, можно? – в ворота громко постучал настройщик фортепиано. Кеша залаял, срывая голос, кошки встрепенулись, глухая Фаина продолжала подметать пол вьетнамским веником, купленным на рынке, Алексей Леонидович перевернулся на нерасправленном диване с боку на бок. Он спал после ночной смены, расправлять постель днем было непринято.

Настройщик постучал в окно, стекло звонко отразило стук: «Хозяева, есть кто дома?» Алексей Леонидович встал с дивана, удивленно посмотрел на гостя, услышав объяснение: «Настройщик инструмента я, инструмент в доме есть?»

– Какой инструмент? – с удивлением спросил Алексей Леонидович.

– Фортепиано, рояль, – ежась от холода, нервно отвечал настройщик.

– Рояль у нас не поместится, а пианино есть, – не спеша и не сочувствуя замерзшему настройщику, отвечал хозяин дома.

Уже на четверть развернувшийся мужчина поднял воротник ближе к щекам, но услышав «есть», резко повернулся обратно и почти закричал, перекрывая ветер: «Так что ж Вы мне голову морочите, у меня запись на полгода вперед, значит, Вы летом записывались!»

В это время из школы возвращались дети. Оля и Сережа шли вместе. Младший брат что-то рассказывал сестре и махал руками как рыбак, изображающий глаза пойманной рыбы размером с кулак. Сестра слушала и смеялась. Им было тепло от задора, школьного обеда и юного возраста. Завидев незнакомца у ворот дома, они переглянулись и в один голос спросили: «А Вам кого?»

«Кого, кого, инструмент мне нужен, инструмент, за полгода записывались». Оля сразу поняла, в чем дело, радостно вскрикнув: «Так Вы настройщик фортепиано? Прошу, проходите, пожалуйста! Стряхивайте снег с валенок, вот веник, пожалуйста, проходите, головой не стукнитесь, у нас потолки низкие». Все трое ввалились в маленькую прихожую, снимая варежки, шарфики, шапки. Наконец настройщик отогрел красные пальцы у печки и, осмотрев как пациента, инструмент, взял в руки отвертку, похожую на автомат. Сам он был похож на кардиолога: долго вслушивался в каждый извлекаемый звук. Пианино жаловалось и изображало кашель. Настройщик нажимал клавишу, крутил отверткой за «спиной» инструмента и снова слушал. Так врач улавливает ритмы уставшего сердца или жрец следы ушедшего дождя. «Мягкое звучание», – улыбаясь, произнес настройщик. Похоже, он любил свои инструменты, видел и слышал в них то, чего не видят другие. «В деревянном доме пианино портится от повышенной влажности и от печки», – сказал он. Установленный диагноз в дальнейшем оказался фатальным для фортепиано, но другого варианта жизни у него не было.

А потом настройщик играл! Оля в восторге молчала, Сережка прибежал посмотреть на отвертку-автомат, Алексей Леонидович слушал с удивлением и любопытством, Фаина смотрела, как быстро он перебирает пальцами по клавишам следом, за Фаиной прибежали в большую комнату кошка и собака. Фортепиано пело и улыбалось! Его почистили, настроили, протерли связки и голос открылся! «Так что ж ты мне, Олька, только на нервах играешь? Вон как можно!» – улыбнулся отец.

История появления фортепиано в доме рабочих была простой. Оля поступила в музыкальный класс. Чтобы купить инструмент, нужно было отложить сумму, равную покупке мебельного гарнитура, потом записаться в очередь и ждать приглашения на покупку по мере поступления товара.

Обычно очередь у магазина выстраивалась к шести часам утра. К открытию в 8 утра все уже были знакомы и жалуясь на истории своих детей, готовы выбирать нового жильца в дом, а иногда и члена семьи, в дом Милоевым досталось латвийское пианино. Алина Алексеевна называла его «гробом», потому что на вид оно тяжелое, из тёмного дерева и неэстетичное. Она мечтала купить пианино «Красный Октябрь», и в тот день в очереди выбрала именно «Красный Октябрь», но разговорившись с коллегой по работе, Таней Сибиряковой, Алина Алексеевна не заметила, что дала повод изменить судьбу выбранного инструмента.

«Зачем вам этот гроб в квартире?» Каково же было изумление Алины Алексеевны, когда адреса перевозки инструментов перепутали и «гроб» прибыл в деревянный дом Милоевых. Отказываться было поздно, «Красный Октябрь» уже стоял в квартире Сибиряковых на третьем этаже и улыбался. У него не было пыхтящей под боком печки.