1995, Дорога скорби

- У нас в гостях был Эллис Квинт, - улыбнулась хозяйка. - И он так всех веселил - в своем легком стиле, - мы как будто всю неделю только и делали, что смеялись. Он снимался для телепрограммы на Йоркских скачках, так что нас всех пригласили посмотреть на съемки, и это было очень приятно.

А потом… потом… в ту самую ночь, когда гости уехали… ну…

- Пришел Дженкинс - это наш грум - и сказал, когда мы сидели за завтраком, что наш жеребец… наш…

- У нас три чистокровных кобылы, - сказала его жена. - Мы любим, когда жеребята вольно резвятся на пастбище… обычно мы продаем годовалых жеребят, но этот был таким красивым, что мы оставили его… Все наши гости им восхищались. - Дженкинс превосходно объездил его.

- Дженкинс плакал, - добавила жена. - Дженкинс! Непробиваемый старик. Он плакал.

- Дженкинс нашел его ногу у ворот, рядом с поилкой, - с трудом выговорил муж.

- Дженкинс сказал, что Эллис несколько месяцев назад сделал программу о пони с отрезанной ногой и бедных детях. Так что мы написали Эллису о нашем жеребце, и Эллис сразу позвонил. Он был крайне любезен. Милый Эллис!

Но он ничего не мог сделать, конечно же, только посочувствовать.

- Да, - согласился я и ощутил слабый всплеск удивления, что Эллис словом не обмолвился о йоркском жеребце, когда я говорил с ним меньше недели назад о Рэчел Фернс.

Глава 3

Вернувшись в Лондон, я встретился с Кевином Миллсом, репортером из «Памп», за ленчем в том же самом пабе, что и в прошлый раз.

- Пора нам обоим выпить, - сказал я.

Он потягивал свой двойной джин.

- Что ты обнаружил?

Я рассказал ему в общих чертах о других случаях, помимо тех, с четырьмя двухлетками в лунные ночи, о которых он рассказал мне. Один удар чем-то вроде мачете. Везде отрубленная нога. Почти всегда рядом с поилкой.

И всегда сразу после местных главных скачек - Золотого кубка в Челтенхэме, Большого национального в Ливерпуле, Весенних скачек в Йорке.

- А в эту субботу, через два дня, - ровно сказал я, - у нас Дерби.

Он медленно поставил свой стакан и после минутного молчания спросил:

- А что насчет пони?

Я пожал плечами:

- Это первый случай, о котором мы узнали.

- Но он не укладывается в общую картину. Этот пони ведь не был двухлетним жеребцом? И никаких скачек там не было, ведь так?

- Отрезанная нога лежала возле поилки. Передняя нога. Луна была в нужной фазе. Одним ударом. Страховки не было.

Он вздохнул и задумался.

- Вот что я тебе скажу, - вдруг начал он. - Об этом стоит предупредить. Я не спортивный репортер, как тебе известно, но я помещу в газете объявление. «Не оставляйте своих двухлетних жеребцов без охраны в поле во время и после скачек в Эпсоме». Не думаю, что могу сделать больше.

- Хоть это.

- Да. Если все владельцы двухлеток читают «Памп».

- Пойдут разговоры на ипподроме. Я об этом позабочусь.

- В день дерби? - скептически прищурился он. - Ну, это все же лучше, чем ничего. А что нам на самом деле нужно, так это поймать мерзавцев.

Мы мрачно обдумывали эту возможность. Каждый год на Британских островах рождается примерно пятнадцать тысяч чистокровных жеребят. Половина из них - жеребцы. Многих из них в два года начинают тренировать для скачек и держат в безопасности в стойлах, но всех прочих оставляют без присмотра на пастбищах. А еще в июне годовалых жеребят, которые быстро растут, можно ночью по ошибке принять за двухлеток. И ни один не будет в безопасности от этих ублюдков.

Кевин Миллс ушел писать свою колонку, а я поехал в Кент.

- Вы нашли их? - требовательно спросила Линда.

- Пока нет.

Мы снова сидели у окна в гостиной, глядя, как Рэчел возит Пеготти в коляске по лужайке, и я сказал Линде о трех жеребцах и их потрясенных хозяевах.

- Еще три, - ошеломленно повторила она. - В марте, апреле и мае? А в феврале - Силвербой?

- Верно.

- А сейчас? В этом месяце? В июне?

Я рассказал о предупреждении, которое будет напечатано в «Памп».

- Я не стану говорить Рэчел об этих трех, - сказала Линда. - Она и без того просыпается среди ночи с криком.

- Я навел справки о прочих покалеченных лошадях по всей Англии, сказал я. - Но все они были ранены по-другому. Я думаю… ну… что в этом замешаны совершенно разные люди. И я не уверен, что мерзавцы, которые ослепляли и калечили пони в округе, имеют какое-то отношение к Силвербою.

- Но они должны иметь отношение! - возразила Линда. - Не может же быть две банды вандалов!

- Почему бы нет?

Линда посмотрела на Рэчел и Пеготти, и слезы привычно навернулись ей на глаза. Рэчел щекотала брата, чтобы тот засмеялся.

- Я должна была сделать все, чтобы спасти свою дочь, - пробормотала Линда. - Врач сказал, что, если бы у нее было несколько сестер, у одной из них мог бы оказаться нужный тип тканей. Джо - отец Рэчел - родом из Азии.