19a80551de29cd22aac68fc54f3430de

не ввел в предлагавшиеся Людендорфом планы ни одной поправки.

Преимущества германской системы заключались в том, что, сохраняя видимость феодального местничества, она допускала возложение ответственной работы на талантливых специалистов, не считаясь ни с их возрастом, ни со

служебным положением. Армии вверялись молодому генералу или даже полковнику, который официально значился, лишь как "шеф" (начальник штаба), и который имел при себе приличного представителя идеи феодального

старшинства. Разумеется, выгоды этой системы отпадают в армии, окончательно освободившейся от феодальных

предрассудков и с удовольствием приемлющей командование молодых вождей, вне всякой линии старшинства.

Отсюда, однако, еще не следует, что генеральный штаб является пережитком феодализма. С упразднением

местничества, отношения между командующим и начальником штаба становятся более нормальными. Но

командующий в современных условиях войны должен опираться на целый коллектив отборных помощников, хорошо

понимающих друг друга, сплоченных, годных на всякую ответственную работу, заслуживающих полного доверия.

Такой коллектив требуется уже для упорядочения гигантской работы по подготовке к войне. Согласовать, гармонизировать подготовку, столь емкую, столь разнообразную, направляющуюся по стольким отдельным линиям, может только генеральный штаб, собрание лиц, выковавших и проверивших свои военные взгляды в одних и тех же

условиях, под одним и тем же руководством, отобранных тщательнейшим образом, связавших себя круговой

ответственностью, дружными выступлениями достигающих переломов в военном строительстве. В военном деле

требуются разнообразные специалисты; специальностью генерального штаба должно быть сложение в одно целое

отдельных усилий, устранение трений, достижение высшей ступени организованности.

Война требует этой гармонизирующей специальности; на часовой фабрике существуют особые мастера, наивысшей квалификации, которые не производят, а только собирают в одно работающее целое отдельные колесики и

пружины часового механизма; война имеет еще более сложный механизм, и еще большее искусство надо проявлять при

его сборке. Современные формы операции, в которую развилось сражение, не позволяют руководить ею одному

человеку; чтобы можно было применять современные оперативные формы, нужны десятки и сотни доверенных

агентов, каждый из которых был бы не бюрократом, а сознательным представителем высшего военного управления.

Никакое количество телеграфных проводов не обеспечит связи при отсутствии генерального штаба; в телеграммы

будет вкладываться одно понимание пишущим, а другое — читающим.

Вооруженная борьба как она понимается в настоящее время, требует генерального штаба; последний не

является организационным капризом и, конечно, будет возникать во всякой армии; декрет не властен отменить его, но

он может упорядочить его, дать генеральному штабу наиболее разумный организационный облик. И за этот облик

должен отвечать всем особенностям армии.

Мы далеки от того, чтобы, отстаивая необходимость генерального штаба, становиться на точку зрения его

непогрешимости. Грехов у всякого генерального штаба, в том числе и русского, было много, но с ними надо бороться, а

для этого, прежде всего, необходимо юридически его признать.

Драгомиров, бывший в 1866 г. военным агентом при прусской армии, идеализировал в лице австрийского

генерального штаба общие штабные отрицательные черты, пороки и указал на важнейшие опасности : "Корпус

австрийского генерального штаба отличается ученым педантизмом при полном отсутствии практичности. Расчеты

кабинетные умеют делать, но задаваться целями — нет. Диспозиции и инструкции составляют до крайности длинные

и с претензией написать все так, чтобы начальнику приходилось в деле не столько думать, сколько припоминать, какой

параграф он в ту или другую минуту должен исполнить.

Причину такого направления австрийского генерального штаба позволяю себе объяснить так: будучи

представителями теоретических познаний в армии, в которой дух офицеров не располагает к приобретению этих

познаний, офицеры генерального штаба, по необходимости, поставлены в положение изолированное; вследствие этого

между ними, вероятно, много есть таких, которые веруют в свое неизменное превосходство над строевыми офицерами

только потому, что с грехом пополам знают, положим, военную историю. В свою очередь, строевые не могут не

возмущаться подобным самомнением, тем более, что при столкновении с практикой дела оно нисколько не

оправдывается и ведет к самым смешным промахам, когда речь зайдет о жизни войск. Таким образом, одни