2 000 000 километров до любви. Одиссея грешника

Только к вечеру я немного успокоился, и в голове стало укладываться все произошедшее. Несмотря на то, что мне пришлось пережить, я пока еще не стал христианином и, безусловно, не мог считаться «заново рожденным». Я опять впал в панику.

Наступил понедельник. Форум все еще продолжался. С девяти утра в соборе толпилось более тысячи человек. Я встретился с Эдми у центрального входа. На этот раз мы оба знали, что я буду следовать за своей наставницей. И она, и я ощущали, что теперь я один из званных на Господню Вечерю, хотя еще пару дней назад участие в длинной службе показалось бы мне весьма скучным и даже неприятным делом.

И вот впервые в жизни я действительно захотел причаститься. Я внимательно следил за ходом литургии и был поражен ее глубоким содержанием. Накануне Морис недвусмысленно дал понять, что я могу подвергнуться новым опасным нападениям со стороны сатаны. Пастор посоветовал как следует сосредоточиться на священнодействии. И конечно, по мере приближения Святого Причастия во мне снова всколыхнулся страх. С одной стороны, меня переполняла радость ожидания чего-то прекрасного, но с другой — разгорался вполне объяснимый ужас: наверняка сатана не оставит попыток удержать меня от приобщения Телу и Крови Христа. Я не без оснований опасался, что враг затаился и выжидает подходящего момента, чтобы нанести внезапный молниеносный удар. От страха я все время ерзал на стуле и чувствовал себя очень уязвимым. Мрачные мысли проникали в мое сознание, и прогнать их никак не удавалось. Я был уверен, что дьявол прибегнет к своим гнусным штучкам. Он на них такой мастер… Нет, я точно не выдержу второй атаки! Мое внимание то переключалось на происходящее у алтаря, то им снова завладевали кошмары.

Вчерашний день наглядно показал, насколько быстро и в то же время незаметно для окружающих злой дух может завладеть мною, да и любым другим человеком. Момент, когда все подойдут к Причастию, приближался. Я услышал, как пастор Морис Рей провозгласил:

— Блаженны званные на Вечерю Господню!

Я собрался встать и идти вперед, но панический ужас сковал меня. Мне казалось, что враг ждет именно этого момента, чтобы снова дать знать о себе. Однако мне все равно надо совершить то, что намечено.

Страх нарастал и грозил перерасти в панику… и тут явился Он, Иисус. Я услышал Его слова, обращенные ко мне: «Я есмь. Не бойся! Прими силу вовеки во имя Мое!»

Как рассказать словами о том милосердии и живом тепле, которое мне довелось пережить тогда? Бог пришел мне на помощь и излил на меня Свою благодать, чтобы изгнать горечь, сомнения и страх. С того дня прошло много лет, но все горе и безнадежность исчезли с моего горизонта, и я никогда больше не переживал отчаяния.

Сидя рядом с Эдми и ожидая, когда мы сможем подойти к Причастию, я расплакался. Ощущение было такое, будто неведомая сила прорвала дамбу, сдерживавшую потоки копившихся во мне слез. Они бежали ручьями, текли рекой. Ничто их не останавливало. Они были как воды Крещения, знаменующего второе рождение. Я не стеснялся их, хотя вокруг было много людей, принимавших участие в литургии. Пусть все видят: я плачу от нахлынувшей радости!

Всю свою жизнь я жаждал силы и власти, и многим пожертвовал ради того, чтобы обрести их. Но теперь я буду черпать силу в Нем. Я легко на это согласился, сказал «да» и «аминь» без всяких колебаний.

Когда я поднялся и пошел к алтарю, колени у меня тряслись и слезы радости продолжали течь по щекам. Морис и еще шесть других священников служили литургию. Когда пастор Рей увидел, что я приближаюсь, то, повинуясь внутреннему импульсу, оставил свое занятие и побежал мне навстречу. Лицо его сияло. Он обнял меня, приветствовал братским поцелуем в обе щеки, воздел руки к небесам и громко закричал, не скрывая своих чувств:

— Аллилуйя! Клаус пришел! Слава Богу!

Разум и сердце не могли вместить восторга, который переполнял меня в тот день. Я получил разом множество подарков судьбы! И мне не надо было искать объяснений, почему все сложилось именно так.

С мокрым от слез лицом я поднялся на несколько ведущих к алтарю ступеней и присоединился к группе верующих, образовавших полукруг возле чаши. Так я впервые вкусил таинственного Хлеба, который есть Тело Христово, и Вина, которое есть Его Кровь. В тот момент древний ритуал не показался мне чуждым, а напротив — близким и понятным. Это была Пища, поддерживавшая жизнь жаждущей души; ценнейший дар, без которого у меня не было будущего. Божественное Присутствие есть щедрый и искренний подарок человеку от Бога. Господь не поражает нас громом, не уничтожает, не испепеляет, а восстанавливает ростки жизни на почти уже опустошенном поле. И вот я стою, рожденный свыше, и рыдаю, как младенец.