2 000 000 километров до любви. Одиссея грешника

Это была старая игра в кошки-мышки (обычно она приводит к удовлетворению животных инстинктов кошки). Некоторое время жертва, как правило, сопротивляется и ищет выход из положения, но она уже обречена — стоит мне лишь один раз выпустить клыки. А то, что от нее останется, можно выкинуть. Но теперь эта охота мало походила на игру; она стала для меня условием физического выживания. Она требовала духовной смерти одной из тех, с кем я встречусь. Обычно я шел навстречу своим жертвам, выискивал самую привлекательную и заговаривал с ней, стараясь встретиться с ней взглядом, чтобы проникнуть в глубины ее души. Однако возле собора в Лозанне меня опять ждал сюрприз. Казалось, упала некая завеса (вероятно, не без участия Божьего Промысла). И я ясно увидел, что творится в душе у моей потенциальной добычи. Передо мной стояла красиво одетая девушка, но под маской, создаваемой умело наложенной косметикой, ясно читалась печаль, неудовлетворенность и неустроенность. И я, к своему большому удивлению, почувствовал жалость. В былые времена во мне взыграло бы лишь садистское желание воспользоваться ситуацией, а сейчас все было по-другому. Как такое оказалось возможным? Может, Иисус оставил след своего пребывания рядом? По-прежнему ли я обладаю способностью уничтожить человека по своему выбору и желанию? И вдруг мне стало понятно, что такого таланта у меня больше нет. Я не мог причинить вред этой молодой женщине. Выяснилось, что мое отрицательное обаяние теперь утрачено, а ведь оно было неотъемлемой частью меня, составляло основу моего характера в течение многих лет. Теперь цель жизни точно не найти. Кто я без всех этих чар? Ведь я принес в жертву всего себя, чтобы овладеть этими темными искусствами. И у меня «за душой» просто ничего не осталось.

Надо было хладнокровно все оценить и просчитать. Ненавистный голос, который я только что слышал, пообещал мне успех, удовлетворение, счастье, если я вернусь к своим старым привычкам. Но разве можно обрести радость, постоянно питаясь за счет горестей других, например таких, как эта юная особа? Разве можно получить истинное удовольствие, эксплуатируя бедных, измученных тревогой и неудовлетворенностью людей? Как извлечь счастье из несчастья? Это невозможно и нелогично. И тут мне стало понятно, что все это время я внимал речам «отца лжи». Такое имя дьявола я не раз слышал от Эдми и Мориса. А ведь этот голос вел и направлял меня многие годы. Он указывал: «Делай то, делай это». Обещал небо в алмазах, но никогда не выполнял обещанного. В итоге в награду я всегда получал лишь горькое разочарование.

Новое открытие привело к тому, что я почувствовал запредельную безысходность, потерял сознание и упал на тротуар. Не знаю, сколько я пролежал на асфальте. Думаю, все проходившие девушки сочли меня сумасшедшим и поспешили ретироваться. К счастью, служба уже закончилась, и из собора вышли Эдми, Морис, Урсула и другие мои друзья. Они обнаружили меня в плачевном состоянии. Говорить я не мог. На лице моем было написано отчаяние. Все были очень добры и внимательны. Морису было важно понять, что именно со мной произошло.

— Клаус, вид у тебя, надо сказать, невеселый, — констатировал он. — Что случилось?

Пастор сразу перешел к делу и принялся расспрашивать меня без обиняков. Только получив прямой ответ, он смог бы мне помочь.

Я пересказал все, как мог.

— Какой ужас! — произнес Морис, но на лице его не отразилось особой жалости. — В какой-то степени ты сам виноват во всем этом.

— Как же так? Почему? — недоумевал я.

— Как бы тебе объяснить… То, что сейчас произошло, — это контратака дьявола. Он хотел вернуть тебя под свой контроль. Он никого не отпускает с легкостью, такова уж его натура. Он очень зол, ловок, изворотлив. И кроме того, все случившееся — еще и ответ на твою молитву. Ты призвал Иисуса явить тебе Себя, четко обозначив, Кто именно говорит с тобой. Теперь ты слышал голос Иисуса, а вскоре после этого — голос Его врага. Отныне ты знаешь разницу и понимаешь, кто тут лжец. Но все равно — до конца своих дней ты должен быть очень осторожен, потому что сатана постарается отомстить. Он будет искушать тебя, стремясь снова заманить в свой стан. Ведь раньше ты был его надежным слугой. Помни: «диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить»^[13].

О, как я ненавидел сейчас дьявола, для которого еще недавно был соработником. И в то же время с некоторым благоговейным трепетом я относился к его необычайной силе. Разве кто-то из людей может сравниться с ним в хитрости? Только совсем уж безумные мечтатели могут возомнить себя более могущественными, чем он.

Со смехом Морис напомнил мне необычную молитву, которую я произнес во время нашей первой встречи.

— Ты ведь хотел убедиться, что с тобой беседует именно Иисус, правда?

— Да, — подтвердил я.

Получается, что сегодняшние судьбоносные встречи произошли по моей воле. Оказалось, что получить ответ на свою молитву не всегда приятно.