2. Акбар Наме. Том 2

С Ходжа Джалал-ад-дин Махмудом мир бийутатом [глава хозяйственного ведомства] были отосланы (Камрану) благородный фирман с извинениями, а также почетная одежда и лошадь. Когда прошла часть ночи, привели Карача-хана с саблей, привязанной к шее. Когда он подошел к факелам, был отдан приказ снять саблю³⁵; ему простили вину и удостоили разрешения засвидетельствовать почтение. И Его Величество произнес по-тюркски: «Это удел войны, подобные случайности должны происходить»³⁶. Ему приказали встать слева, подле Тардибек-хана.

Следующим привели Мусахиб бека с колчаном и саблей на шее.

Когда он подошел к факелам, последовал приказ снять оружие. Подобным

образом привели также Сардар бека, сына Карача-хана. Его Величество

сказал: «Это вина старших, какой же проступок совершили дети?» Таким

же путем, одного за другим, доставляли других военачальников, и они выслушивали известие о помиловании. Последним появился Курбан Каравал, личный слуга Его Величества, и стыдясь, с потупленным взором, выразил почтение. Его Величество сказал по-тюркски: «Что угнетало тебя и что заставило уйти?» Тот ответил на том же языке: «Какой смысл вопрошать о цвете кожи тех, кого сделала черными рука власти Аллаха?»³⁷. Хасан Кули султан Мухрдар, которому всегда дозволялось свободно говорить, продекламировал перед собравшимися следующий стих.

Если лампа зажжена Аллахом,

Кто дует на нее, обжигает собственную бороду³⁸.

Все военачальники почувствовали себя неловко из-за справедливости (цитаты) для Карача-хана, у которого была длинная борода³⁹. На следующий день Его Величество двинулся в поход и расположился лагерем на красивом лугу на берегу реки Таликан⁴⁰. В среду, 17 раджа-281 ба, ведомый Аллахом прибыл мирза Камран и засвидетельствовал по-

чтение⁴¹. Объяснение этого примечательного события состоит в следующем. В Бадамдарахе мирза Камран рассыпался в благодарностях за царские милости перед мирзой Абд-ал-лахом и выражал свое удивление тем, что Его Величество простил такое множество преступлений и проявлений неуважения. Мирза Абд-ал-лах спросил его, что бы он сделал на месте Его Величества. Камран ответил, что он бы [ничего] не простил и не забыл. «Тогда, — сказал мирза Абд-ал-лах, — у тебя есть возможность совершить искупление, и почему бы ею не воспользоваться?» Камран спросил, что он имеет в виду, и мирза Абд-ал-лах⁴² разъяснил: «Сейчас мы там, где царская рука не может нас достать. Хорошо бы нам, отправившись с несколькими людьми как можно скорее, засвидетельствовать свою покорность и, отблагодарив Его Величество, попросить прощение за наши преступления и оказать посильную услугу». Мирза Камран одобрил идею и отправился с несколькими людьми. Когда он приблизился к лагерю, то послал Бабуса выразить почтение и доложить об их прибытии. Его Величество Джаханбани обрадовался возвращению мирзы и приказал, чтобы первыми вышли Муним-хан, Тардибек-хан, Мир Мухаммад Мунши, Хасан Кули султан мухрдар, Балту бек, Тувачи Беги, Тахчи Беги и многие другие, за ними последовали Касим Хусейн султан Шейбани, Хизр Ходжа султан, Искандер султан, Али Кули-хан, Бахадур-хан и другие, а последними вышли бы мирза Хиндал, мирза Аскари, мирза Сулейман и поприветствовали его. В тот же день он приказал снять оковы с ног мирзы Аскари.

На следующее утро прибыли правители и военачальники, чтобы засвидетельствовать свое почтение в соответствии с нормами, предписанными Его Величеством, и Его Величество занял свое место на троне и провел обычную аудиенцию. Мирза Камран поспешил поцеловать ковер и выразил почтение мольбы и покорность искренности. Его Величество Джаханбани милостиво произнес: «Церемонии приема (дидан-и-тора) соблюдены, теперь подойди и давай обнимемся как братья». После чего он прижал мирзу к груди и заплакал так, что все присутствующие были тронуты. Выразив глубокое почтение, мирза сел слева⁴³ согласно царскому указанию. Его Величество сказал по-тюркски: «Садись рядом». Место справа было указано мирзе Сулейману. Подобным образом правители и военачальники садились справа и слева согласно их положению.