200 дней до приказа

– Нет, Гунько! Ключевое слово здесь – «Переносить»! Так что

хватит мне тут мозги компостировать! Работайте, Акопяны… Ляськи-

мосяськи… Хоттабычи, трах-тибидох…

В штабе тем временем шла разгрузка другого рода.

– Ну, что, пожалуй, начнѐм? – предложил майор Завьялов.

На столе Зубова образовалась довольно увесистая пачка бумаг,

извлечѐнная приезжим офицером из дипломата.

– По ходу испытаний придѐтся заполнять формуляры. Сила

ветра, расстояние, темп, стрельбы, процент попаданий… В двух

экземплярах. В НИИ требуют… И ваша подпись, товарищ майор…

200

– Понимаю, – разочарованно произнѐс Зубов, параллельно

закрывая ящик стола, в котором осталась невостребованной пара

гранѐных стаканов.

– В принципе это всѐ, – продолжил Завьялов. – Далее – дело за

вами. А теперь, с вашего позволения, неофициальная часть

мероприятия… – Из дипломата тем временем показалась бутылка

водки. – Как говорится, за содружество родов войск!

Зубову полегчало:

– Вот это правильно! Прицел смазать надо!

– Да, на всѐ про всѐ – два дня! Результаты ждут в штабе округа, –

официально выразился Завьялов и добавил уже более дружелюбно: –

Но день приезда – не в счѐт!

Даже самая идиотская работа рано или поздно заканчивается…

На краю кузова появился Папазогло с маленьким футляром в руках.

– Что это? – Шматко был оскорблѐн в лучших чувствах.

– Прицел, – выдвинул теорию Папазогло.

– Так какого… в смысле, его, что, в кабину нельзя было

положить? – разделил чувства Шматко Гунько.

– Значит, нельзя было, – Шматко разбирался в правилах хранения

прицелов. – Это же прицел! Он, знаешь, сколько стоит? А ты – в кабину!

Вышел покурить, вернулся – нет игрушки! И тебя в детский мир

усиленного режима, понял?

Тем временем Папазогло, держа на плече бесценный прибор,

отважно боролся с гравитацией на краю кузова.

– Так мне его что, обратно нести?

– Стой и не двигайся, Папазогло! Смирно! – с ужасом произнѐс

Шматко. – Слушай внимательно каждое моѐ слово. Ты сейчас

аккуратненько передашь прицел мне… Понял?

– Понял…

– Выполняй.

201

Ошарашенный Папазогло выполнил. Шматко не дышал, пока

прицел не оказался у него в руках.

– Пронесло… Папазогло… Не поверишь, на тебя даже кричать не

хочется… Сходил бы ты к Гудвину – за мозгами…

– А кто это? – не понял Папазогло.

Заканчивать знакомство на водке – плохая примета. Начавшись у

майора Зубова в части, знакомство продолжалось в бане. Увы, вот уже

который раз Зубов отказывал себе в удовольствии сопроводить гостя в

баньку. На этот раз его там заменил Шматко. Именно он сейчас и зашѐл

в кабинет к майору с докладом.

– Разрешите, товарищ майор?

– Наконец-то! Долго же вы в баньке парились, а Завьялов где?

– Тут, товарищ майор, такое дело вырисовывается. Похоже, что

майор этот… Завьялов… совсем и не майор!

– Шматко, ты что, ещѐ не протрезвел?!

– Не, так-то он, конечно, майор, но не специалист по оптике – это

точно. Думаю, что «засланец» он из штаба, а прицел – так, прикрытие.

– Обоснуй.

– Вот бинокль – это оптика? Так какой же он специалист по

оптике, если про бинокль меньше меня знает?

– Да… Он мне тоже сразу не понравился, – задумался Зубов. – Надо

теперь ухи на макухе держать… Так он что, уже по части с диктофоном

бегает?

– Никак нет, – успокоил Шматко. – Он сейчас в медсанчасти на

перевязке. В бане сидим, я ему: не лезь – там кипяток, а он – я проверю…

Ну и проверил, рука теперь, как клешня у рака… Вчера ещѐ ничего было,

а утром он в санчасть побежал… Да, и ещѐ он просил, чтобы стрельбы

без него начинали.

– Нормальный ход?!

202

– Оно, может, и лучше, что без него. Без посторонних-то – точно

не облажаемся.

– Ну, без него, так без него… Значит, так. Давай, готовь стрелков, и

пошли в оружейку за прицелом. Выезжайте, я догоню…

– Рота, смирно! Товарищ майор… – Шматко, рота и прицел

собрались в одном месте под названием полигон.

– Вольно. Ну, как отстрелялись?

– На зачѐт. Можем теперь с прицелом пробовать, – доложил

Смальков.

– Да подожди ты, с прицелом, – вздохнул Зубов.

А вздыхать было от чего. Инструкция к прицелу была написана на

арабском, на английском, вот только по-русски в ней не было ни слова.

Странный какой-то, нерусский прицел…

– Английский кто-нибудь знает? – с надеждой посмотрел на

Шматко майор.

– Щур знает английский, товарищ майор, – доложил Соколов.

– Щур, ко мне! – отреагировал Зубов.

– Так он же в части, – разочаровал Смальков. – «Боевой листок»

рисует по приказу майора Староконя.

– Николаич, я ж не знал, что нам переводчик потребуется, –

замполит свою ошибку признавать не хотел.

– Не знал он… Мне теперь что прикажешь – с китайского или

арабского переводить?! Шматко, дуй в часть за Щуром!

– Товарищ майор, если надо, я могу попробовать с арабского

перевести, – прозвучал голос Фахрутдинова, – понимаете, товарищ

майор, дело в том, что я… ну… когда…

– Так, стоп! С арыком твоих знаний мы потом разберѐмся, –