— Музей находится у самой кольцевой дороги, на отшибе. И, честно говоря, мы не заинтересованы в рекламе. Более того, считаем, что она вредна.
— Когда о нас рассказали по телевидению, то интерес к музею возрос многократно. Люди выстраивались в огромные очереди. И возникли проблемы, которые мы предусмотреть не могли и о которых раньше не думали. Ведь музей — научное учреждение, а не зрелищное. У нас в то время даже не существовало охраны, не было буфетов.
Визитная карточка:
— Конечно, хотелось бы, чтобы наш музей пользовался популярностью, но чисто технически мы не сможем справиться с большим потоком посетителей, если вдруг станет «модным» к нам ходить… Впрочем, мы надеемся, что созданное РАН агентство «Наука» развернется и сделает несколько передвижных выставок, как-то обустроит территорию. Тогда, я уверен, к нам будет приходить очень много народа. Здесь, в Узком, можно хорошо отдохнуть, а заодно «прикоснуться» к палеонтологии. Мне кажется, интерес к нашей науке в России будет постепенно возрастать, и к этому следует быть готовым.
— Но тех, кто занимался ею профессионально или даже полупрофессионально, было немного.
— В других странах, в тех же Японии или Китае, заходишь в храм или парк, и тебя сразу окружают разные чудища… Я считал, что это фантазии, однако, попав в Китай, понял: нет, реальность. Просто мы, европейцы, воспринимаем ее иначе. Точно так же, как музыку. Раньше меня китайская музыка только раздражала. Но совсем иначе начал я воспринимать ее, после того как мои знакомые, живущие в этой стране, подсказали, что весь строй китайской музыки отличается от нашей — он включает не только полутона, но и четверти тона. Я вдруг услышал совсем другую музыку! И сейчас получаю от нее удовольствие… Так что Восток живет несколько в другом измерении, и когда говорят: «Восток — дело тонкое», то это не только шутка, но и большая правда… Поэтому для людей Востока драконы и динозавры — мир близкий.
— Конечно, после книг и фильмов многое изменилось! Хотя представление о нашей науке до сих пор весьма приблизительное…
— Но о трудностях ее не догадываются… Я люблю приводить такой пример. Вы съедаете курицу. Косточки разбиваете и разбрасываете вокруг. А теперь представьте, что вашим очень далеким потомкам дается задача не только собрать все косточки, но и сложить их в определенном порядке и восстановить внешний вид курицы. Добавьте к этому, что многие косточки уже потеряны, иные принадлежат другим особям, а о существовании курицы они и не подозревают… Профессия палеонтолога стоит на двух «китах» — это фантастическое знание морфологии, то есть весьма точные данные, и фантастический полет воображения. Только одержимые люди способны работать в нашей области.
— Их очень много!
— Один из трех крупнейших в мире: Смитсоновский — в Вашингтоне, Британский — в Лондоне и наш. Какой больше или меньше — судить очень трудно, так как невозможно учесть весь объем материалов, в том числе в хранилищах. Экспонаты ведь бывают и крошечными, и такими большими, как те же динозавры. Если сравнивать эти три музея по экспозициям, то, пожалуй, у нас крупнейшая… По фондам же Британский и Смитсоновский музеи больше. Но тем не менее и у нас счет экспонатов идет на миллионы… Я не преувеличиваю, поскольку мы принимали активное участие в составлении справочника по музеям, и именно такое место в нем отведено нашему…