2000 метров над уровнем моря[= Аданешь]

При этих словах Наташа было раскрыла рот, но Аданешь вовремя ткнула ее в бок, и та промолчала.

— С Тимофеем Петровичем, как я понимаю, вы уже знакомы. Я — Василий Егорович Борщов, капитан этого корабля. А вот эти ребята, — он показал на брюнета и детину, — наши механики.

— Виктор. Главный электромеханик, — сказал брюнет.

— Степан. Старший механик, — пробасил детина.

— Ну, вот и познакомились, — улыбнулся капитан.

Обменявшись рукопожатиями, мы устроились за столом: я со своими спутницами на диване, в окружении механиков, а капитан со старпомом — в креслах, напротив.

— Не желаете ли чего-нибудь прохладительного или, наоборот, горячительного? — поинтересовался капитан.

— Я желаю, — сказала Наташа. — Какого-нибудь сока.

— А мне что-нибудь покрепче, — попросил я.

— И мне, если можно, — вставила Аданешь.

— Юной даме могу предложить апельсиновый сок, — отвечал капитан, — а вам, уважаемые… к сожалению ни шампанского, ни вина у меня сейчас нет. Есть коньяк. «Арарат», пять звездочек. Устроит?

— Да, — ответили мы с Аданешь почти хором.

Капитан наполнил бокалы и, поднявшись, произнес:

— Добро пожаловать на борт дизель-электрохода «Иртыш». Предлагаю выпить за столь неожиданную, но приятную встречу и за знакомство.

Мы выпили, и я наконец-то почувствовал некоторое облегчение. Афарцы здесь появиться не рискнут, это уж точно. Значит, можно будет не спеша обдумать план дальнейших действий. Я знал, что на моряков можно положиться. Эти люди надежные, как скала. Жаль, конечно, что нельзя раскрыть перед ними все карты. Я уверен, они, не задумываясь, помогли бы нам. Но условия, в которые я был поставлен, не позволяли мне даже намекнуть им об истинной причине нашего пребывания в Ассабе. Скрепя сердце, я стал выдумывать какую-то более-менее правдоподобную историю.

Я рассказал, что мы с Аданешь готовим совместный репортаж о жизни порта Ассаб. Наташу я взял с собой по просьбе ее отца, моего брата, который работает в торгпредстве. Но сегодня с нами приключилось нечто из ряда вон выходящее. Возле самых ворот порта на нас попытались напасть двое подозрительных мужиков, одетых во все черное. Мы побежали от них и увидели пришвартованное у причала судно с советским флагом.

— Вот собственно и все. У меня к вам, товарищи, просьба. Вы не позволите нам переночевать сегодня на вашем корабле? В целях безопасности.

Повисла небольшая пауза.

— Ну, что же, я думаю, это возможно, — сказал, наконец, капитан.

— Да о чем речь! — воскликнул старпом.

— Устроим в лучшем виде, — сообщил главный электромеханик.

— Будете как у Христа за пазухой, — заверил старший механик. — Пущай эти зулусы только сунутся… Василий Егорыч, — он перевел взгляд на капитана, — может еще по маленькой?

На столе появилась новая бутылка и разнообразные закуски. Через два часа я почувствовал, что окончательно съезжаю с дивана. Под столом к тому времени уже скопилось пять пустых бутылок. Аданешь только пригубливала, а я старался пить наравне с моряками. Тут я, конечно, просчитался. Перепить моряка — все равно, что перепеть соловья, то есть практически невозможно.

— А хотите, мы вам покажем корабль? — предложил Степан.

— Хотим, хотим! — закричала Наташа, захлопав в ладоши.

Надо сказать, что я впервые оказался на настоящем морском судне, Аданешь, думаю, тоже. Поэтому мы с радостью согласились. А мне так вообще не мешало сделать небольшой перерывчик и проветриться.

Для начала мы посетили святая святых — капитанский мостик, расположенный на самом верхнем этаже надстройки. Больше всего меня поразило то, что корабельный штурвал против ожидания оказался неестественно маленьким, меньше автомобильного руля. Обзору слегка мешали торчащие прямо перед капитанским мостиком погрузочные колонны, но, в целом, вид отсюда открывался поистине великолепный. С одной стороны — багровое солнце, слегка касающиеся, малиновых гор; с другой стороны — синее море, постепенно темнеющее к горизонту и, в конце концов, сливающееся с таким же темным небом.

Потом мы спустились в машинное отделение — вотчину Виктора и Степана. Главный электромеханик, уже успел нас покинуть, и нашим экскурсоводом сейчас был только Степан. В машинном отделении стоял такой невероятный шум, что приходилось кричать, чтобы услышать друг друга.

Мы стали подниматься по крутым лестницам, пока, наконец, не забрались на такую высоту, что вниз было жутко взглянуть. Степан толкнул небольшую металлическую дверку, и мы, выйдя на воздух, оказались на крыше корабельной надстройки. Оглянувшись, я обнаружил, что вышли мы прямо из трубы. Точнее, из того возвышения на самой макушке корабля, из которой идет дым, и мы принимаем всю эту конструкцию за трубу. Как оказалось, сама труба занимает меньшую часть этого похожего на гребешок кожуха, внутри которого еще много всяких приспособлений и лесенок. Перед трубой возвышались еще несколько уровней главной надстройки, где, в частности, находилась каюты старшего состава, в том числе и капитана, а так же капитанский мостик.