2013. Сборник рассказов

Процесс давным-давно утратил эмоциональную окраску, одни лишь механические действия по приведению обезжиренных белковых структур и клетчатки к пригодному для поглощения виду. В левой кастрюльке варится несоленое постное мясо, в правой – разбухают в кипятке муляжного цвета овощи. От одного вида этой бесполезно здоровой пищи меня подташнивает и мутит, хочется объявить одновременно и голодовку, и независимость, на худой конец – просто антракт. Но пауза заберет меня к себе несколько позже, а пока что – мне нужно поесть. Я сливаю мутный кипяток в мойку, выкладываю на тарелку дымящееся продолжение собственной жизни. Без вкуса и запаха. И совсем без надежды.

Нужно подождать, пока здоровая и полезная пища немного остынет. Ощупываю языком появившуюся за ночь во рту язвочку – если повезет, после обеда она так и останется в единственном экземпляре.

Дождь за окном заметно ослаб, превратился в свою самую муторную разновидность – мельчайшую воздушно-капельную взвесь, когда вода, словно позабыв о земном притяжении, начинает произвольным образом перемещаться во всех направлениях. Пешеходы закрывают бесполезные зонты, с удивлением рассматривают намокшую изнанку. И только автомобилям все нипочем – тюнинговое агентство непогоды уже раскрасило их эксклюзивными паттернами из новой коллекции осенней грязи.

Содержимое тарелки больше не подает признаков пара. Беру вилку и нож, начинаю осторожно перекладывать небольшие безвкусные кусочки внутрь себя. В принципе, все это несильно отличается от складывания вещей в сумку, главное – не прикасаться к точечно-болезненному участку с внутренней стороны щеки. Когда все заканчивается, фиксирую привычные послеобеденные ощущения – тяжесть в желудке и привкус целлофана на зубах.

Вот и поела.

Это говорит со мной моя лень. Она же сонливость. По прозвищу "все что угодно, только не думать о зеркале в ванной". Такое вот длинное нескладное имя, хотя вряд ли необычнее, чем у меня.

Заказчик будет в пять тридцать, выйти нужно без пятнадцати пять, значит… В нашем бумажнике обнаружилась лишняя пара часов, отдых от слова "дыхание", от слов "отдышаться", "медленный, очень медленный вдох"…

И только лежать от слова "лежать" – вновь подает голос моя лень, и это единственный собеседник, чьи аргументы меня не раздражают. Особенно после обеда, особенно в серую промозглую муть. Чтение развивает, но утомляет. Музыка обволакивает, но излишне тревожит. И только сон может разумно распорядиться привалившим двухчасовым богатством. Ни чтение, ни музыка…

СИГНАЛ!!!

Сонливость падает и разбивает лицо об угол мойки. Я вскакиваю, но не на выручку подруге: настенный шкаф, пластмассовый контейнер, ячейки ежедневной дозировки

ПУСТОТА!!!

В первую секунду я просто стою, ни о чем не думая. Сознание с удивлением обнаруживает себя посреди остановившегося механизма жизни. Страх приходит позже, но и он не приносит ощущения катастрофы – все-таки у меня запас таблеток на несколько месяцев вперед. Я просто не понимаю. Смотрю в пустую ячейку ежедневной дозировки и не понимаю.

Ну хорошо. Заказчик появился в два, за полчаса мы все обговорили. Я выпила свои таблетки в три. Две продолговатые розовые и одну круглую, совершенно белую. Но где в таком случае моя вечерняя доза? Воспоминания двойной фиксации не рвутся, и в них нет никаких таблеток в восемь вечера. Зато есть дождь, забрызганные грязью резиновые сапоги, пустая маршрутка на кольце у метро. Нездешне-смуглый водитель отошел покурить с собратьями по коммерческому извозу, и я сижу совершенно одна напротив открытой двери, рассматриваю дрожащие косые прочерки дождя на расстоянии вытянутой руки. Пытаюсь угадать хоть что-нибудь осмысленное в порывах пропитавшегося рекой ветра.

СИГНАЛ!!!

Контрольный выстрел в забывчивость и полудрему.

Повторное напоминание о смерти ставит многое на свои места, и эти девяносто секунд уходят у меня на то, чтобы переложить таблетки откуда-то из следующего месяца в сегодняшнюю, ошибочно опустевшую ячейку.

Вот и все.

Долго мою руки. Мыло сначала антибактериальное, затем обычное. И снова антибактериальное. Оно сушит кожу, и я надеюсь, это успокоит мой покрасневший, болезненно распухший у ногтя указательный палец.