2062 Исторические пророчества о будущем России

Для нас, конечно, интереснее всего узнать о распространении по земле класса млекопитающих, как наиболее близкого к человеку. «В Старом Свете — говорит Гааке, — и притом на севере его главным образом в той области, которую мы называем теперь „европейско-сибирскою“, шло постоянное и непрерывное развитие низших групп млекопитающих в высшие, и отсюда одна за другою волны переселенцев направлялись частью в Африку в Индию, частью в северную и южную Америку» (4).

Родословную той ветви млекопитающих, от которой произошел человек, и историю ее расселения по земному шару Гааке передает следующим образом.

Древнейшие и простейшие млекопитающие были «однопроходные», предки которых неизвестны. За ними в порядок постепенного развития следовали:

1) сумчатые; 2) насекомоядные; 3) полуобезьяны или лемуры; 4) настоящие обезьяны и, наконец, 5) собако- и человекообразные обезьяны. Переходных форм между группами не найдено, но сравнение их организаций указывает, что каждая из последующих групп произошла путем развития или от предыдущей, или от общих с нею предков. Например, насекомоядные развились из сумчатых, полуобезьяны — из насекомоядных и т. д. Каждая группа появлялась на севере Старого света и оттуда в виде волны распространялась по всему земному шару, куда только могла проникнуть сухим путем. Между появлением каждой из групп проходил значительный промежуток времени, в течение которого предыдущая волна, подвигаясь, конечно, очень медленно, успевала распространиться но всему земному шару. Затем на севере появлялась следующая волна, которая смывала предыдущую. Волна «сумчатых» смыла «однопроходных», волна «насекомоядных» смыла «сумчатых» и т. д. Так по крайней мере происходило вначале. Причина этого явления была та, что следующая волна всегда состояла из животных более высоко развитых, а потому в борьбе за существование побеждала своих предшественников.

Каждая волна стремилась заселить земной заселить шар до последнего уголка, но этому препятствовали разные геологические перевороты, которые отделяли протоками то тот, то другой кусок материка. Так две первые волны, «однопроходные» и «сумчатые», охватили всю сушу земного шара. Но «насекомоядные» и «полуобезьяны» уже не могли проникнуть ни в Австралию, которая навсегда отделилась водою от Азии, ни в Южную Америку, которая отделилась от Северной временно. Настоящие обезьяны не попали в Австралию, а также на остров Мадагаскар, который в это время отделился от Африки, но зато проникли в Южную Америку, которая потом снова соединилась с Северной. Наконец, собако-, человекообразные обезьяны распространились только но Европе, Азии и Африке и вовсе не попали в Америку, которая в их время отделилась от материка Старого Света Беринговым проливом (5).

О значении Америки в вопросе о выработке новых животных форм Гааке пишет, что эта часть света всегда находилась в зависимости от Старого Света, откуда время от времени получала переселенцев. Эти последние приспособлялись к американским условиям жизни, давали большое количество индивидуумов и видов, но в высшие формы здесь уже не развивались. Что касается Южной Америки, то она столько же отстает от Северной по богатству млекопитающих, как эта последняя уступает Старому Свету (6).

Таким образом, происхождение животных сводится к тому, что где-то на севере Старого Света существовала как бы какая-то зоологическая лаборатория, которая вырабатывала класс за классом, семейство за семейством животных и через известные большие промежутки времени выпускала их на свет Божий одну серию за другой. Затем остатки от каждой серии подвергались новой переработка, получались серии более высокого типа, снова выпускались в свет и т. д.

Если все животные или по крайней мере все высшие типы их с человекообразными обезьянами во главе появились так, как здесь описано, то есть полное основание искать прародину для сухопутных животных на севере Старого Света, а никак не в тропическом поясе Азии или Африки.

Что касается зоологической лаборатории па севере Старого Света, о которой мы упомянули, то по ее местонахождению и по результатам ее деятельности можно до некоторой степени судить о ней самой. Вот к каким заключениям можем мы придти из рассмотрения всего предыдущего:

1) Если зоологическая лаборатория образовалась не в тропическом поясе, а ближе к полюсу, то ясно, что существенным условием для нее был холод.

2) Появление ее в северном полушарии, а не в южном, которое в отношении холода находится с ним в одинаковых условиях, указывает, что другим условием существования лабораторий является присутствие обширного материка, которого нет в южном полушарии.

3) Север Америки с севером Старого Света находятся в одинаковых широтах и в одном полушарии, следовательно, в Америке нет каких-то местных условий, которые существуют в Старом Свете.

4) Из появления на земном шаре волн животного царства видно, что действие лаборатории было периодическое, разделенное большими промежутками времени.