Воды свои они несли, так же как и теперь, в Средиземное море, в Черное и Каспийское, а потому моря эти должны были сильно увеличиться в своих размерах. И действительно, геологические исследования показывают, что Средиземное море, которое к началу плиоценового периода третичной эпохи чрезвычайно сузилось, потом стало постепенно расширяться. В это время исчезла под водою широкая полоса суши вдоль северного берега Африки. Около того же времени Средиземное море достигло Сирии и соединилось с Эгейским и Черным морями, которые с тех пор сделались его частями (8).
Черное море в дилювиальную эпоху соединялось, кроме того, с Арало-Каспийским бассейном посредством Манычского пролива, по северному Кавказу в нынешней Ставропольской губернии (9).
Наконец Каспийское и Аральское моря в то время составляли одно огромное внутреннее море, воды которого стояли, по крайней мере, на сто пятьдесят метров выше современного среднего уровня Каспийского моря (10). Бассейн этот, кроме того, соединялся с Северным ледовитым океаном, на что указывают тюлени и северные ракообразные, общие этому последнему с
Каспийским морем (11). Соединение, как полагают, шло здесь по бассейну реки Оби, бывшем в то время огромным морем, остатками которого можно считать Обскую губу и внутренние озера, вроде Чалкара, Денгиза, Чаны и др. (12).
Таким образом, Европа с юга была отделена от всего остального мира широкой полосой пресной, быстро текущей воды, соединявшей Ледовитый океан с Атлантическим. Само собой разумеется, что через такой проток не могло перебраться никакое из сухопутных животных. Попавши в Европу в межледниковую эпоху, оно принуждено было там оставаться до конца ледникового периода.
Площадь, занимаемая ледником, была настолько велика, что воды ее, по-видимому, не все уходили на юг в только что описанный проток. Часть их текла подо льдом и образовывала второй проток между Атлантическим океаном и Северным Ледовитым, который был параллелен с первым. В состав этого протока входили: Немецкое море, Балтийское с Финским заливом, долина Невы, Ладожское озеро, долина Свири, Онежское озеро, два большие озера на север от него Выгозеро и Сегозеро и наконец Белое море.
Конечно существование обильных пресноводных протоков можно ожидать везде, где был ледниковый период, но нигде они не располагались так благоприятно для «естественного отбора», как в Европе. И действительно в Азии и Америке, к рассмотрению которых мы теперь перейдем, дело обстояло несколько иначе.
Сибирь, холода которой вошли в пословицу, по данным геологии, во время ледникового периода почти не имела глетчеров, хотя казалось бы, что здесь существовали все условия для сильнейшего оледенения. На огромных сибирских равнинах нет ни морен, ни ледниковых шрамов, ни эратических вулканов. Только на Новосибирских островах недавно были открыты бароном Толем следы ледникового периода. Объясняется это тем, что северная и центральная Азия в ледниковую эпоху имели еще более континентальный и сухой климат, чем теперь, а потому, благодаря недостатку влаги, здесь не могли развиться глетчеры (13).
В северной Америке граница ледника доходила до тридцати шести градусов северной широты, т. е. шла южнее чем в Европе. В общих чертах ее можно себе представить, если соединить прямыми линиями Нью-Йорк с С, Луи и с заливом Ванкувера. Центром ледника, соответственно Скандинавским горам, в Америке была, по-видимому, Гренландия, в которой еще и теперь главное направление ледника идет с востока на запад. Но дилювиальный период в Америке не так хорошо исследован, как в Европе, а потому определено только общее направление, по которому стекал лед. Оно шло из Канадского водораздела между р. Св. Лаврентия и Гудзоновым заливом, с северо-востока на юго-запад. Мощность льда была здесь еще больше, чем в Европе и поднималась свыше тысячи семьсот семидесяти метров.