2062 Исторические пророчества о будущем России

Кай Фабриций Лусцин благодаря своим дарованиям, честности характера и пламенным заботам о благе и величии государства, сделался одним из наиболее выдающихся граждан и достиг высших государственных должностей. Но это не помешало ему остаться бедным и сохранить простоту и строгость нравов. Его простая, неподкрашенная чистота души высоко ценилась его тонкообразованным противником, царем Пирром. Этот последний оказывал Фабрицию совершенно исключительный почет и старался всевозможными отличиями приобрести в свою пользу его сильное влияние. Он предложил Фабрицию в подарок большую сумму золота, отнюдь не в вознаграждение, как он выразился, какой-нибудь темной услуги, но только как доказательство приязни и уважения. Так как эта попытка подкупа не удалась, то Пирр задумал победить упорство стойкого римлянина страхом, с помощью слона. Во время одной из конференций с Фабрицием, он спрятал за занавесом самого огромного из своих слонов. По данному царем знаку, занавес отдернули и чудовищное животное со страшным ревом протянуло свой хобот над головою римского полководца. Но тот остался совершенно спокойным и с улыбкой сказал Пирру: «Как вчера не соблазнили меня твои деньги, так сегодня ничего не поделает со мною твой слон». Пирр просил славного римлянина переехать к нему в Эпир в качестве первого друга и полководца, но Фабриций отвечал, что ни царю, ни его окружающим не придется по сердцу его откровенность, что свою бедность он ценит выше богатств и тревожных забот единодержавного повелителя. В то время когда римляне стояли лагерем недалеко от войска Пирра, один из приближенных этого царя прислал Фабрицию письмо с предложением за приличное вознаграждение отравить своего государя. Римские консулы с омерзением отнеслись к этому предложению и писали Пирру: «Мы извещаем тебя об этом не для того, чтобы снискать твою благодарность, но чтобы в случае твоей смерти избежать обвинения в нашей неспособности решить войну на открытом поле». Прочтя это письмо, Пирр воскликнул: «Клянусь, скорее солнце сойдет со своей дороги, чем Фабриций — с пути добродетели».

В последние годы жизни Фабриция к нему явились посланники от самнитян с большими денежными подарками. Они просили его принять привезенные подарки, так как у него не было достаточно средств, чтобы жить сообразно его величаю и достоинству. Старик провел руками по ушам, глазам, носу, рту, груди и животу и ласково отвечал посланникам: «Пока все это находится в моей власти, я ни в чем не буду ощущать недостатка». Когда он умер, государство должно было принять на свой счет снабжение его дочери приданым и во внимание к его заслугам позволило, вопреки закону, похоронить его самого и на будущее время хоронить его потомков внутри города. «Этим постановлением, — говорит Нибур, — было признано, что он вел богоподобную жизнь и что поэтому его кости не могли, как всякая другая жертва смерти, осквернить чистоту земли, на которой построены храмы небесных богов, точно так же, как тень его не могла сделаться зловещим привидением, которое являлось бы на землю, чтобы смущать и тревожить живых».

Для характеристики римлян того времени не мешает также напомнить о Деции, принесшем себя в жертву в трудный момент битвы, что совершалось с особыми обрядами и было обычным явлением в римской жизни того времени. Характерно также для сильно развитого чувства чести тогдашних римлян то историческое событие, что, когда Пирр отпустил римских пленных и предложил им остаться в Риме, если сенат заключит с ним мир, римляне отправили этих пленных к нему обратно, пригрозив смертною казнью всякому, кто вздумал бы остаться в Риме, так как мир не состоялся.

Медный век, первая половина УПАДОК. 272–222 гг

Этот период застал римлян в самый разгар их завоевательной деятельности. Они заканчивали покорение Италии, а потому вполне использовали бывшие в их распоряжении 15 лет подъема простонародья, приходившееся от 272 до 257 г. Но безусловными победами они пользовались только 12 лет, а далее победы стали перемежаться с поражениями.

В 267–265 гг. взятием Регима и завоеванием Брундузиума римляне закончили покорение Италии и тотчас же принялись за Сицилию. Здесь они столкнулись с карфагенянами и вступили в первую Пуническую войну, которая тянулась двадцать три года. Уже самая продолжительность войны, в результате которой было завоевание только острова Сицилия, свидетельствует об упадке римлян. С самого начала войны у них обнаружился уже некоторый упадок нравственности и появились несогласия. Честные граждане находили постыдным, чтобы Рим принял под свою защиту разбойников-мамертинцев и спас их от справедливого наказания, но противоположная более сильная партия решила принять их под свое покровительство. «Политическая нравственность, которой до тех пор отличался Рим, была принесена в жертву выгоде».