22 июня. Черный день календаря.

момент мы услышали тревожные удары рынды. Боевая тревога! Выскакиваем из клуба и несемся на боевые посты. Опять учение? Приказали ждать. Было тревожно на душе. Всю ночь просидели на бо­евых постах; утром наши вещательные станции ста­ли передавать военные марши вместо обычной ут­ренней программы... Последние сомнения рассея­лись.

Из Полярного пошли какие-то короткие ра­диошифровки серии «вне всякой очереди». Не­задолго до полудня по радио голос Левитана: «Сейчас будет передано важное правительствен­ное сообщение». Нервы напряжены, обстановка неопределенности, ожидания... В полдень выс­тупил Молотов. В его речи странной показалась некая сдержанность. Мы ожидали, что он скажет: «Перейти в наступление и уничтожить!» Однако в Москве, видимо, уже были известны первые наши начавшиеся неудачи в боях у границ. По­этому председатель Совнаркома сказал: «Наше дело правое — победа будет за нами!» Нас насторожило это «будет». Мы хотели победы сей­час, теперь же!

День подходил к концу. Море штилело. Было тихо, и только морские птицы далеко от нас кру­жились над косяками рыбы. Даже немецкие само­леты не появлялись в этот день. А весьма срочные радиодепеши продолжали поступать. Не вери­лось, что где-то уже идут сражения, гибнут люди... В 19 часов приняли очередное радио: «вне вся­кой очереди». В шифровке содержалось приказа­ние командующего флотом: 221-й батарее все входящее и выходящее из порта Петсамо — то­пить!

После 22 часов из залива Петсамо выполз тот надоевший тральщик. Отличные дальномерщики Куколев и Рыбаков дают дистанцию 52 кабельтовых, пеленг 244 градуса, курс 28 градусов, скорость 10 узлов. Командир Космачев и помощник Поначевный рассчитывают данные для стрельбы. Самой первой, уже не учебной, а боевой стрельбы! Через 3минуты— в 22 часа 17 минут, комендоры... пер­вый залп! Вот он, ПЕРВЫЙ залп Военно-морского флота при потоплении ПЕРВОГО вражеского кораб­ля в Великую Отечественную!

Но мы тогда этого не знали, да название такое войны появилось позже. 14 минут продолжался этот первый бой. Шесть прямых попаданий для тральщика в 200—250 тонн оказались роковыми. Черный дым, взрывы, пожар... Объятый пламенем корабль бросается на камни и долго еще горит и дымит. Первый бой и первая победа! Через 20 лет ее увековечат памятником — поставят нашу пушку на скале у первого причала в Североморске. Но это будет потом. А сейчас краснофлотцы, командиры ли­куют, кричат «ура!». Комиссар, бывший матрос с-форта «Серая Лошадь» Петр Бекетов проводит пря­мо у пушек митинг. Много лет спустя, в 1985 г., я на­шел в документах Центрального Военно-морского архива донесения штаба Мурманского укрепрайона Флагманскому артиллеристу Северного флота об этом первом бое. В донесении, в частности, го­ворится: «... материальная часть работала безотказ­но. Личный состав действовал исключительно хо­рошо и слаженно...» Особенно отличились матро­сы 1-го орудия: комендоры Виктор Корнеев и Кор­чагин Павел, номерные Ваня Рубаник — красноще­кий здоровый парень, и Абрам Васильев; погреб­ные Иван Медведев, Володя Тельнов, красивый блондин Толя Соболев, быстрый и находчивый, как вьюн, Серега Зуев и другие. А жить им на земле ос­тавалось всего шесть дней. 28 июня в первой жес­токой бомбежке погиб весь расчет 1 -го орудия. От этих товарищей моих не осталось и следов. В ог­ромной дымящейся воронке мы нашли только ис­кореженный штык, обрывки овчинного полушуб­ка и кисть руки одного из них. Чудом уцелел толь­ко заваленный в траншее, оглушенный снарядный 1 -го орудия Дмитрий Рудыка.

Но 22 июня мы радовались первой победе, пер­вому трофею, а с нашей стороны потерь не было! В городке батареи хозяйственники, жены команди­ров и сверхсрочников и даже дети — тоже рады... Они наблюдали весь бой, взобравшись на неболь­шой бугор рядом с городком. Воздух был прозрачный, чистый, и результаты боя были хорошо видны простым глазом.