22 июня. Черный день календаря.

Группа «Норд» начала постановку в тот же вечер 21 июня. Это заграждение получило наименование «Апольда», оно располагалось от маяка Бенгтскар в направлении эстонского побережья. Постановка первого из четырех участков была закончена в 23:29 21 июня, последний — в 1:09 22 июня. Бурная дея­тельность противника не ускользнула от советских наблюдателей. Пост на острове Найссар около по­луночи обнаружил группу из трех больших и двух малых кораблей, шедших по направлению из Хель­синки на юго-запад. В районе острова эта группа повернула на запад. Из-за отсутствия корабельно­го дозора (тральщик Т-213 появится только после часа ночи 22 июня) и воздушной разведки на ближ­них подходах к Таллину произвести доразведку воз­можности не было. Характер действий кораблей остался невыясненным. Донесение поста на Найссаре не стало единичным. В 01:50 22 июня посты Тахкуна и Кыпу на острове Даго обнаружили шедшие без огней пять судов. Наконец в 03:30 22 июня экипаж советского самолета-разведчика в составе старшего лейтенанта Трупова и лейтенанта Пучкова из 44-й отдельной разведывательной эскадри­льи обнаружил в 20 милях севернее маяка Тахкуна группу кораблей, идентифицированную летчиками как «три миноносца и шесть катеров». Немецкие миноносцы к операции не привлекались, и за них летчики скорее всего приняли минные заградите­ли или тральщики. С одного из «миноносцев» по самолету открыли огонь. Немного позднее в 15 милях северо-западнее маяка Тахкуна тот же само­лет вновь был обстрелян «миноносцем», который в составе отряда из двух «миноносцев» и десяти сто­рожевых кораблей охранял транспорт, шедший кур­сом 330° со скоростью 8 узлов. В немецких источ­никах утверждается, что с советского самолета так­же велся огонь по кораблям. Так или иначе первые выстрелы войны на Балтике прозвучали.

В сравнении с располагавшейся восточнее «Корбетой» заграждение «Апольда» было протя­женнее и плотнее. Оно достигало в длину 27 мор­ских миль, насчитывая 590 мин ЕМС и 700 мин­ных защитников. Расстояние между минами со­ставляло около 114—116 метров, между минны­ми защитниками — 91—92 метра. Глубина поста­новки выбрана небольшой, чтобы даже торпедный катер или всплывшая подводная лодка не могли безнаказанно пройти над минами. Для шведских транспортов подводные лодки представляли даже большую опасность, чем линкоры и крейсе­ра Балтфлота.

В ночь с 21 на 22 июня также были установлены минные заграждения в районе Лиепаи, Вентспилса, Соэлозунда, Моозунда и в Ирбенском проливе. Эти заграждения устанавливались флотилиями тор­педных катеров и флотилией морских тральщиков. Следует также отметить, что еще до войны на под­ступах к портам Мемель, Пиллау и Кольберг нем­цами были поставлены защитные минные заграж­дения. Они получили наименование «Вартбург». Уже 28 июня в районе этих заграждений у Пиллау про­пала без вести советская подводная лодка С-10. Есть все основания считать, что она подорвалась на мине. Более того, немцы рекомендовали шве­дам установить в своих территориальных водах минные поля. Шведы этим советом воспользова­лись.

Пулеметчик и стрелок с самозарядной винтовкой прикрыва­ют атаку своего подразделения.

Финны не оставались пассивными зрителями немецких минных постановок. Они не только пре­доставили базы и лоцманов немецким минным заг­радителям, но и ставили заграждения сами. Им до­сталась особая роль: постановка мин с подводных лодок в непосредственной близости от эстонского побережья. На совещании с немцами в Киле 6 июня 1941 г. финнам был поручен центральный сектор Финского залива. Ознакомившись с заданием, ко­мандиры подводных лодок поначалу не поверили своим глазам, но им было сказано, что это приказ высокого командования. Германский военно-мор­ской атташе фон Бонин отметил 22 июня 1941 г. в своем дневнике: «Находившиеся сегодня в Финс­ком заливе на задании финские подводные лодки получили разрешение командующего военно-мор­ских сил наносить удары, если им попадутся в выс­шей мере достойные цели (линкоры!) или возник­нут очень благоприятные возможности для атаки».

Разумеется, превращение Финского залива и даже всей Балтики в страшный «суп с клецками» произошло не в первый день войны. Впереди были советские постановки на минно-артиллерийской позиции и создание немцами крупного загражде­ния «Юминда» на пути из Таллина в Кронштадт в августе 1941 г. Однако уже в первый день были за­ложены контуры войны на Балтике, в которой боль­шую роль играли мины. Они собирали обильную жатву со всех участников конфликта. На выставлен­ном немцами в своих водах «Вартбурге» до конца 1941 г. подорвались 10 немецких же транспортов и 2 тральщика. Даже на выставленном шведами заг-

Надпись на стене одного из укреплений Брестской крепости.

раждении в июле 1941 г. по ошибке подорвались три немецких минных заградителя.