22 июня. Черный день календаря.

Тем самым предыдущий простой и всем по­нятный приказ во многом дезавуировался. В ди­рективе появляется лукавое словосочетание «не поддаваться на провокации» и предложение тща­тельно маскировать повышение боевой готовно­сти. В обстановке перехода от мира к войне это могло привести к весьма печальным последстви­ям. Но к счастью, советский флот не был приори­тетной целью немецкой авиации в первые часы войны.

Первый день войны в Таллине прошел очень спокойно. Ю.С. Руссин, служивший на подводной лодке типа «М» («малютки»), вспоминал: «В суббо­ту, 21 июня, 1941 г. личный состав подводных лодок жил по обычному распорядку дня. Вечером одна часть личного состава находилась в увольнении на берегу, другая — несла дежурно-вахтенную службу и отдыхала в кубриках на плавбазах. Никто не мог предположить, что это последний мирный день, что следующий день станет поворотным в судьбе каж­дого, в судьбе всей страны.

В 23 часа 37 минут на кораблях флота прозвуча­ли колокола громкого боя. Должен заметить, что мы нередко слышали такие сигналы и были в какой-то мере привычны к ним. Еще 19 июня по приказанию из Москвы Балтийский флот был переведен на бо­евую готовность № 2. Ранее тревоги проводились как учебные, и личный состав выполнял свои обя­занности в установленной последовательности. Но на этот раз боевая тревога всех насторожила. Она отозвалась в сердце каждого. И действительно, в ту ночь флот переходил на боевую готовность № 1.

В течение всей ночи личный состав «малюток» не смыкал глаз, ожидая боевого приказа. Многие догадывались, что назревают чрезвычайные собы­тия. В Таллине было тихо, но, как мы узнали поз­же, в предутренние часы гитлеровцы уже бомбили с воздуха советские города и военно-морские базы».

Блокирование выходов из Финского залива тре­бовало большого числа мин и даже при постановке сотен мин было неплотным. Поэтому минные заг­раждения «Апольда» и «Корбета» были дополнены постановкой минных полей у выходов из баз со­ветского военно-морского флота. Минирование подступов к Кронштадту и Таллину при начертании границы в июне 1941 г. было для Люфтваффе прак­тически невыполнимой задачей. Аэродромы в Вос­точной Пруссии находились слишком далеко, за пределами дальности полета бомбардировщиков. Задача могла быть решена только с помощью фин­нов. Операция была заранее подготовлена Люфт­ваффе совместно со штабом военно-воздушных сил Финляндии. Самолеты-минзаги поднялись в воздух раньше основных сил Люфтваффе, их полет начался в 00:10 22 июня. 14 «Юнкерсов-88» из со­става Kampfgruppe-806 поднялись с аэродрома в Восточной Пруссии и взяли курс на Кронштадт. Вне­запность была достигнута за счет того, что на зак­лючительном этапе полет выполнялся на малой высоте и заход на Кронштадт был осуществлен со стороны Ленинграда. Застигнутая врасплох совет­ская зенитная артиллерия не сделала ни одного выстрела. 28 магнитных мин были сброшены как на полигоне. Находившийся в ведущем самолете фин­ский офицер связи вывел группу на аэродром Утти для дозаправки. Вечером 22 июня немецкие само­леты вернулись в Восточную Пруссию.

Достижение договоренностей о сотрудничестве с финнами позволило не только предпринять дер­зкий рейд на минирование Кронштадта, но и выса­дить 22 июня диверсионную группу на советской территории. Целью диверсантов были шлюзы Беломоро-Балтийского канала. К операции были при­влечены 16 финнов-добровольцев, входивших в состав отряда глубокой разведки финского Гене­рального штаба. Поскольку официально Финляндия еще не вступила в войну, участники рейда не долж­ны были носить финскую форму и финское оружие. Им были выданы гражданская одежда, немецкое оружие и взрывчатка. На советскую территорию ди­версантов должны были доставить две большие немецкие летающие лодки «Хейнкель-115». Они стартовали с озера Оулуярви 22 июня в 22:00 и взя­ли курс на восток. «Хейнкели» шли на бреющем по­лете, далеко обходя известные немцам советские аэродромы. Отряд был высажен ранним утром 23 июня на Конь-озере, к востоку от канала. Однако по­дойти к хорошо охраняемым шлюзам диверсантам не удалось, и они вернулись, израсходовали взрыв­чатку на несколько подрывов на Мурманской желез­ной дороге. Немецкие гидросамолеты на обратном пути прикрывались финскими истребителями Брюстер «Буффало» американского производства. Они пролетели над советской территорией свыше 200 километров за два дня до официального вступления Финляндии в войну с СССР на стороне Герма­нии.