22 июня. Черный день календаря

Разумеется, превращение Финского залива и даже всей Балтики в страшный «суп с клецками» произошло не в первый день войны. Впереди были советские постановки на минно-артиллерийской позиции и создание немцами крупного заграждения «Юминда» на пути из Таллина в Кронштадт в августе 1941 г. Однако уже в первый день были заложены контуры войны на Балтике, в которой большую роль играли мины. Они собирали обильную жатву со всех участников конфликта. На выставленном немцами в своих водах «Вартбурге» до конца 1941 г. подорвались 10 немецких же транспортов и 2 тральщика. Даже на выставленном шведами заграждении в июле 1941 г. по ошибке подорвались три немецких минных заградителя.

Надпись на стене одного из укреплений Брестской крепости.

В советское время утверждалось, что именно обнаружение неизвестных кораблей постом Найсар стало поводом для приведения флота в боевую готовность № 1. Однако с учетом времени прохождения информации от Найсара до наркома Кузнецова, он мог узнать об этом в лучшем случае в час ночи. Однако уже в 23:50 21 июня Н. Г. Кузнецов отдает директиву: «Немедленно перейти на оперативную готовность № 1», т. е. еще до обнаружения кораблей противника постом на Найсаре.

Согласно оперативной сводке штаба ВМФ на Балтике на 20:00 21 июня в море находились следующие корабельные дозоры:

в Ирбенском проливе — подлодка С-7, тральщик Т-297 («Вирсайтис»);

в устье Финского залива — подлодка М-99, тральщик Т-216;

на подходах к Таллину — сторожевой катер № 141 и тральщик Т-213,

на подходах к Кронштадту — сторожевые катера № 223 и № 224,

на подходах к Лиепае — сторожевые катера № 214 и № 212.

За несколько часов до войны боевые корабли Балтийского флота совершали следующие перемещения по театру военных действий. Линкор «Марат»; сторожевые корабли «Туча», «Снег», «Штиль»; тральщики Т-203, Т-205 и Т-201 прибыли в Кронштадт. Тральщик Т-204 «Фугас» находился на переходе Таллин — Лиепая. Линкор «Октябрьская революция», эсминцы «Карл Маркс» и «Володарский», 2-й дивизион тральщиков занимались боевой подготовкой в районе Главной базы, т. е. Таллина, подлодка Л-3 — боевой подготовкой в районе Лиепаи. Отряд легких сил находился в Усть-Двинске.

Вспоминает С. Я. Прикот: «Война началась для меня так. Я служил на крейсере „Лютцов“ старшиной средней машины, как и раньше. Крейсер должен был в августе месяце выйти на испытания. Команда была уже на сто процентов укомплектована еще в январе 1941 г. Причем комплектация проходила быстро — за два-три дня укомплектовали команду в тысячу человек полностью. У меня на средней машине все до единого были со средним образованием. Большинство из техникумов. Не было ни одного без среднего. Такое было состояние. Я был на крейсере на хорошем счету, на доске почета была моя фотография. Съездил в отпуск в сороковом году в сентябре. Мы были в казарме, где Кировский подплав стоял на Кожевенной линии. Длинная казарма, и там команда крейсера занимала казармы. Нас было порядка тысячи человек. Служба шла уже как на корабле, потому что вот-вот должны были перейти на корабль.

Я как раз был дежурный по низам. Пошел отдыхать в час ночи. С двадцать первого на двадцать второе. Дррынь — звонок. От оперативного дежурного. Приготовить пятьдесят мест для экипажа эсминца „Гневный“, их вам привезут. Я разбудил интендантов, доложил дежурному по кораблю, все приготовили. Пошел к проходной, и как раз подъехала машина. Выгружаются матросы — кто в бескозырке, кто без бескозырки, кто в кальсонах и в тельняшке, кто в накинутой шинели. На бескозырках „Гневный“. Я попытался спросить, что там у них произошло, — никто не отвечает. Измученные люди. Тут уже и врачи были разбужены, их провели, накормили, спать уложили. И только потом дежурный сказал, что эсминец „Гневный“ утонул, а те, кого мы принимали — команда, которую подобрали. Ничего неясно, война началась или что. Я должен был смениться и уходить в увольнение. И вдруг на обед объявляют: сейчас выступит Молотов. Матросы уже сидят кушают. Молотов выступает и говорит: „Война началась“».

В иностранных портах находилось 20 судов, на переходе морем — 7 советских судов. Иностранные суда в советских портах: датское в Ленинграде, германское в Вентспилсе. Германским судном был «Клаус Рикмерс», стоявший в ремонте с весны 1941 г. На нем были захвачены карты немецкого торгового флота. Впоследствии командование Балтфлота пыталось использовать их при выборе маршрутов патрулирования и позиций подводных лодок. Однако с началом войны маршруты были изменены, кроме того, немцы считали кампанию скоротечной и попросту приостановили многие перевозки, рассчитывая возобновить их после разгрома СССР. Поэтому трофеи с «Клауса Рикмерса» оказались по большому счету бесполезными.