22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. Книга 2

Мне было приказано развернуться в районе м. Любыча Руда (возможно, Любачув, польск. Lubaczów, укр. Любачів, рус. Любачев, 7 км по прямой до границы. — М.А.) и продолжать ведение разведки в заданном секторе. Уяснив задачу, я дал указание на подготовку подразделения к перемещению. Сам выехал на рекогносцировку в указанный район. С большим трудом выбрал позицию на поляне, приблизительно в 1, 5 км от границы (но это стало ясно позже, так как у меня крупномасштабной карты не было) (выделено мной. — М.А.). Дорога к позиции проходила лесом через двор лесника.

Доложив командиру части, я получил разрешение на передислокацию в указанный район. Подразделение развернулось и приступило к работе.

К исходу 21 июня на позицию подразделения прибыл командир части, видимо, для контроля. Он выразил неудовлетворение тем, что позиция слишком близка к границе, и приказал до конца дня подобрать новую позицию и утром 22 июня по телефону доложить ему об этом во Львов.

Приказание я выполнил — позицию выбрал и согласно указанию командира части утром 22 июня около 5 часов на автомашине ГАЗ-АА (полуторка) с шофером Сорокой и фельдъегерем Савкиным выехал в Любычу Руду на телефонную станцию, чтобы доложить командиру о выполнении задания»[332].

Перенесение позиции радиопеленгаторного пункта вглубь территории оказалось явно недостаточным, да оно и не могло быть значительным, так как шла речь о районе м. Любыча Руда (судя по воспоминаниям, конкретных указаний по переносу пункта дано не было) — личный состав пункта за исключением лейтенанта Бушуева с шофером и фельдъегеря в первые часы войны был уничтожен или попал в плен вместе со всей своей техникой.

Из-за выдвижения боевых порядков орд, особенно пеленгаторных пунктов, слишком близко к государственной границе радиоразведывательные части приграничных военных округов в первые дни войны понесли большие потери; в личном составе 25–30 %, в технике — до 50 %.

В докладе о работе Разведотдела Штаба Юго-Западного фронта с 22 июня по 1 августа 1941 года отмечалось;

«По радиоразведке и радиосвязи (подчеркивание документа. — М.А.)

К началу военных действий РО имел один 394-й ОРД боеготовым. 561-й ОРД заканчивал формирование, осваивал технику и оперативное задание…

394 ОРД: …нападение немцев застало дивизион на проводимом полевом учении. В первый же день войны Владимир-Волынский и Рава-Русский радиопункты [радиопеленгаторные пункты] были подвергнуты артогню. Владимир-Волынский был выведен из-под огня благополучно, Рава-Русский пункт был окружен немцами и судьба его неизвестна, вероятнее всего был пленен (выделено мной. — М.А.)…

Оставление Красной Армией Львова и интенсивный отход войсковых частей 5-й, 6-й и 26-й армий вынуждал одновременно со штабами частей отходить Радиодивизион… За время с 13 июля по настоящее время дивизион полностью привел себя в порядок и сейчас работает удовлетворительно…

561 ОРД: Дивизион, находясь в более спокойной обстановке, до 2 июля находился в Галич и его пунктах при штабах корпусов. 2 июля дивизион передислоцировался в Петрекове, Бучачов, Винница… Дивизион за время войны быстро вырос и в настоящее время выполняет оперативное задание удовлетворительно…»[333].

В первые дни войны погибла важнейшая западная отдельная радиостанция ОСНАЗ, располагавшаяся в Колодищах под Минском, что еще раз подтвердило общеизвестную истину о низкой живучести стационарных частей[334].

Каких-либо резервных подразделений для быстрого восстановления боеспособности понесших большие потери частей радиоразведка не имела. Учебного полка в тот период также не существовало, он был создан только в мае 1942 года. Приходилось выходить из положения за счет перераспределения людей и техники между подразделениями, понесшими меньшие потери.

Выводы