22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. «Наступающей ночью будет решение, это решение – война»

Я видел начало сообщения в Германию, что в случае возникновения германо-советской войны, Японии потребуется около 6 недель, чтобы начать наступление на советский Дальний Восток, но немцы считают, что японцы потребуют больше времени потому, что это будет война на суше и море (конец фразы искажен).

№ 138 — РАМЗАЙ

Расш. Малинников.

Перевел: полковник РОГОВ. 10.30. 18.6. 41(выделено мной. — М.А.)

[РЕЗОЛЮЦИЯ НУ]: НО9

Г.».

До Геббельса, наконец, доводят дату нападения на Советский Союз:

«17 июня 1941. Вторник.

Вчера: … Тему России я блокирую полностью. Все пока неопределенно. Относительно России циркулирует невероятное количество разнообразных слухов. От будто бы заключенного мирного договора до уже начавшихся военных действий. Все это вполне в русле наших интересов и поэтому всемерно поддерживается. Слухи (!) — наш хлеб насущный. Мы противопоставляем им глухое молчание. … Все подготовительные мероприятия завершены. Все должно начаться в ночь с субботы на воскресенье. В 3.30 (выделено мной. — М.А.). Концентрация русских войск на границе все еще очень велика. Учитывая их слабые транспортные возможности, за несколько дней им вряд ли удастся что-то изменить. Они устраивают типично большевицкие уловки, заставляя переодетых в женскую одежду солдат, закладывать мины и т. д. Но все это спокойно можно обнаружить при помощи оптической техники. Что она существует, большевики, очевидно, не догадываются. Но это и кое-что еще мы доведем до их сведения. …. Румыны допускают разглашение информации, касающейся России. Они разглагольствуют в своей прессе о предстоящей войне, требуют возвращения аннексированных у них областей, выдвигая звучные и крайне противоречивые лозунги. Это никуда не годится и совершенно не вписывается в текущую обстановку. Я энергично протестую против этого. Пока молчание на вес золота. Вскоре они снова смогут разглагольствовать. Волна слухов поднимается все выше. Непосвященному едва ли возможно разобраться в этом. Лондон делает вид, что он не располагает более возможностями договориться с Москвой. Но это лишь тактика, чтобы усыпить нашу бдительность. Этим нас никоим образом не провести. Кое-где уже говорят о русской всеобщей мобилизации. Но я пока полагаю, что это совершенно исключено. В Анкаре пока еще не могут определиться. Но т о, что там в случае конфликта встанут на сторону России, это абсурд, не требующий возражений. Но мы игнорируем всю эту болтовню»³⁷⁶.

На следующий день Геббельс запишет: «18 июня 1941. Среда. Вчера: …

Маскировочные мероприятия в отношении России достигли своего апогея. Мы наводнили весь мир слухами, что даже сами иногда не можем разобраться. От мира до войны — дистанция огромного размера, на которой каждый выбирает, что он хочет. Наш новейший трюк: мы запланировали грандиозную мирную конференцию с участием России (!). Излюбленная жратва для мировой общественности. Но отдельные газеты все же пронюхали в чем дело и весьма близки к истине. … Проблема России становится все более запутанной. Наши распространители слухов работают отлично… Во всей этой неразберихе чувствуешь себя бельчонком, который так искусно спрятал свои орешки, что в конце концов сам их найти не в состоянии»³⁷⁷.

18 июня Финляндия приступила к всеобщей мобилизации:

«Расшифрованная телеграмма

вх. № 9990. Из Гельсинки 18 июня 1941 г.

Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии

Хельсинки, 18 июня 1941 г.

В Гельсинки 17 июня отмечается усиленная мобилизация учащихся и вербовка иностранцев. В городе на улице народ в разговорах ругает русских. Кадетская школа в походном снаряжении 17 июня выехала из Хельсинки.

№ 65 Оствальд».

«Оствальд» — полковник И.В. Смирнов.

18 июня в Анкаре был подписан договор о дружбе между Германией и Турцией. Договор содержал оговорку о том, что он не повлияет на уже существующие обязательства сторон: «Статья 1. Германия и Турция обязуются взаимно уважать целостность и неприкосновенность их национальной территории и не принимать никаких мер, которые были бы направлены прямо или косвенно против другой стороны»³⁷⁸. Таким образом, сохранялись в силе соглашение 1925 г. с Советским Союзом и пакт 1939 г. с Великобританией. СССР не был поставлен в известность о ведущихся переговорах.

18 июня 1941 г. в западноевропейские резидентуры «под прикрытием» советских представительств — в «Париж, Лондон, Брюссель и Голландию» — радиограммой направляется запрос следующего содержания:

«Какова готовность немецкой стороны вторжения на острова (выделено мной. — М.А.). Этом вопросе нам нужны конкретные данные в частности по вопросам:

первое — количество подготовленных парашютных соединений, их общая численность;

второе — тоже по отношению воздушно-десантных соединений;

третье — тоже переправочных средств, количество, грузоподъемность;

четвертое — какова группировка и дислокация соединений, подготовленных для вторжения».