2337d547953f41468185489517784d49

армии и в самой Гражданской войне длительное время, наоборот, всячески затушёвывалась: популяризировались либо

представители большевистской партии (вроде М.В. Фрун-зе и К.Е. Ворошилова), либо «самородки из народа» (типа

С.М. Будённого, В.К. Блюхера и В.И. Чапаева). Лишь в позднем СССР, на волне хрущёвской «оттепели» стали отдавать

должное и «военспецам» из царских офицеров. В современную

же эпоху, учитывая возросшую популярность дворянства и монархии, коммунисты и их сторонники ударились в обратную

крайность: стремясь провести преемственность между «лучшими традициями царской России» и советским периодом

(хотя после Октября советская власть полностью отказалась от

какого-либо правопреемства от старой России и о традициях

патриотизма вспомнила лишь к концу 30-х годов, на фоне краха идеи «мировой революции» и провала Коминтерна в борьбе с фашизмом), они теперь, наоборот, пытаются представить

дело так, что русское офицерство как патриотический слой общества было в большинстве своём за советскую власть, а не за

«ставленников интервентов Антанты».

В реальности всё было с точностью до наоборот. Несостоятельность мифа о белых как «ставленниках Антанты» мы рас-смотрели в предыдущих главах. Что касается большевиков, то

именно они, с их интернациональными идеями и полным от-1 Греков Н.В. Разведывательная служба в армии Колчака // История

белой Сибири. Мат-лы III междунар. науч. конференции. Кемерово, 1999. С. 43.

141

В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России

рицанием (в тот период!) патриотизма и национальных традиций, с их беспримерно позорным сепаратным Брестским миром с Германией, отдавшим ей огромные территории страны и

обязавшим выплачивать контрибуцию, рассматривались абсолютным большинством патриотов России в то время как предатели и даже как немецкие ставленники (что, справедливости

ради скажем, было тоже домыслом). Что же касается численного соотношения офицеров русской армии, служивших у белых

и у большевиков, то даже советский исследователь А.Г. Кавта-радзе определял их округлённо как 100 тыс. у белых и 75 тыс. у

красных из всех 250 тыс. офицеров (остальные 75 тыс., по его

мнению, уклонились от участия в Гражданской войне либо дезертировали из обеих армий). Современный историк С.В. Волков даёт по своим подсчётам следующее соотношение: из примерно 320 тыс. офицеров дореволюционной русской армии

около 170 тыс. (более 50%) служили у белых, 50 тыс. (15%) —