28 сантиметров счастья

“Просто расскажи ему все. Пойди на сделку с дьяволом” – твердит упрямо подсознание, – “сдайся, Диана, это не твои однокурсники. Этот человек хуже всех плохих людей вместе взятых, которых ты только знала. Попроси о помощи, дай ему что-нибудь полезное, или предложи… да хоть себя. Такие, как он, признают только девочек в беде. Вдруг он где-то дрогнет? Он же не просто на тебя тогда в клубе клюнул? Может быть, ты в его вкусе …”

Я злюсь на себя окончательно.

– Можно окно открою? – цежу я сквозь зубы, – душно.

– Тут климат—контроль, принцесса. Нихрена не душно.

– Мне душно! Воздуха хочу глотнуть!

– Твою ж мать, – Рустам выходит из себя, – открывай что хочешь, только отвали.

Я нажимаю на кнопку и окно с шорохом опускается вниз. В салон врывается свежий ночной воздух. Пахнет скошенной травой, цветами и сыростью. Я с шумом вздыхаю, приподнимаюсь, перегибаюсь через спинку переднего сиденья и спокойно забираю пакет с пистолетом. А потом, размахнувшись, вышвыриваю его за окно.

Прямо в высокую траву на обочине. А, может и в болото – судя по аккомпанементу из кваканья лягушек, который сопровождает полет пакета.

– Сука, – выдает Садаев и бьет по тормозам. Машина останавливается так резко, что меня по инерции наклоняет вперед, а Рустам начинает ржать. Громогласно и от души, – твою мать, принцесса, это самый твой тупой поступок за всю жизнь.

– Я просила ведь остановиться, – выдавливаю я. Это животное, еще раз выматерившись, выходит из машины, включив аварийку, а я, тем временем, молниеносно скольжу задницей по сиденью к двери на другой стороне. Дергаю ручку, вываливаюсь на шоссе, отметив, что позади нас тормозят еще две черные и дорогие машины, а потом бегу.

Впереди маячит зеленое поле.

Пока Рустам ищет свой пистолетик, я, может, успею в это время спрятаться. Хоть в траву лягу – и пускай потом прочесывает граблями всю эту зелень. Дверью я не хлопала, поэтому есть шанс, что обозленный Садаев даже не заметил мой побег, но я все равно стараюсь двигать ногами быстро.

Я слетаю вниз по холмику, к полю, которое мне казалось чем—то спасительным, и моя нога неожиданно с громким чавканьем уходит в воду. Я вскрикиваю. Падаю, не удержавшись, и вторая нога тоже утопает, а следом и я по пояс.

“Дьявол, болото было в этой стороне. Это не травяное поле” – грустно думаю я. И замираю, понимая, что дергаться сейчас не стоит. Теперь, возможно, придется реально пойти на сделку с дьяволом и заорать, чтобы меня спасли.

Но я не успеваю этого сделать, потому что меня за шкирку выдергивают из мерзкой и ледяной жижи. Вытаскивают наверх, встряхивают, как котенка и отпускают. Я в шоке сижу на коленках, осмысливая, мог ли мой план провалиться с еще более худшими последствиями, а потом поднимаю взгляд на Рустама.

Что теперь? Остается только соврать, что я пошла в туалет. Ей-богу, это единственная ведь, которая будет звучать крайне глупо, но зато, может, спасет меня.

– Я… – начинаю оправдываться я, но меня перебивают.

– Я тебя точно сегодня трахну, принцесса, – рычит Рустам, – была б ты мужиком – я б тебе все кости переломал бы.

Он садится на корточки передо мной и смотрит в глаза. Несмотря на его спокойный и ровный голос, взгляд Рустама продирает до холодных мурашек. На секунду даже хочется вернуться обратно в болото.

– Я так понимаю, на пушке есть что-то интересное, да? – интересуется он,– ты больно отчаянно попыталась от нее избавиться. Колись давай.

Глава 22

…– Завязнешь, – доносятся до меня отдаленные голоса вместе со всплеском воды. Потом следует тихий шорох травы и мат, – болото тут везде. Только нырять.

Нервный выдох вырывается из моей груди. Все-таки, я просто взяла и утопила пистолет. Возможно, навсегда. Даже если Садаев каким-то макаром сможет его выловить – не уверена, что на нем останутся хоть какие-то доказательства, кроме тины да лягушачьих какашек.

Садаев смотрит поверх моей головы в сторону, откуда доносятся до нас разговоры об утопленном пистолете. Уверена, что сейчас он готов отправить следом за пистолетом и меня – настолько у него зверское лицо. От выражения глаз у меня холодеет позвоночник. Все, что я делала последние часы – это было на чистом отчаянии. Глупые хаотичные движения, как у загнанного зверька. О последствиях я не думала. Мне надо было спастись.

К нам приближаются шаги. Даже не поворачиваясь, я понимаю, что ему идут сообщить очень плохую новость.

– Тут проблема нарисовалась, – слышу я мужской голос, как Рустам рычит:

– Я слышал. Кого угодно тащите сюда – но чтобы пакет достали к утру.

– Если тут конкретная топь, то может и не найдем ничего. Если только все осушать.

– Мне плевать. Хоть сожги и перекопай, – Рустам выпрямляется и смотрит на меня. Его взгляд ледяной волной облизывает мое тело, – поднимайся с асфальта и в машину. Жопу отморозишь. Мать близнецов, бляха, – бросает он сквозь зубы, а я быстренько собираю ноги в липких, холодных джинсах и послушно семеню к машине.