290 миллионов лет назад и далее

– Молодая принцесса! – воскликнул Серебренцев с напускным добродушием и крепко схватил Лизу за руку. – Как не вовремя мы встретились. Я много мог бы показать вам в триасе, но мы срочно вылетаем. Вы составите нам компанию, а ваш арапчонок останется здесь навсегда. А чтобы он не мучился, Сергей прекратит его страдания пучком плазмы.

– С удовольствием! – обрадовался Мурзков и выстрелил в Боббе.

Последнее, что Лиза услышала от Боббе, было «бип-бип»…

Тогда, забыв об опасности, о том, что её в любую секунду могут убить, Лиза впилась зубами в руку Серебренцева.

Сначала был слышен только безумный крик Арнольда. Потом сквозь муть проступил и его контур – он прыгал, тряся укушенной рукой. Поочерёдно из тумана проявился интерьер капсулы, затем Жанна, Бен, дядя Саша.

– Беспокоиться не о чем, – сказала Жанна язвительно, глядя на страдания Арнольда и удивлённое лицо Лизы. – Перелёт прошёл успешно.

– Заканчивается стыковка капсулы со станцией «Инд», – сообщил навигационный компьютер.

– Опасность десять баллов, – повторил свои слова из видения Боббе.

– Вряд ли они оба улетели со станции, Мурзков здесь и вооружён, – сказал дядя Саша. – Сейчас будет бой.

– Я иду первым, милейшие мои, – заявил Бен. – Это война старины Бена.

– Твоими стараниями, – устало сказала Жанна, – это наша общая война. Но я больше не буду капитаном, у меня не получилось. Командуй, Бен.

– Лиза, на пол! – громко приказал Бен.

– Не вздумай вообразить, что ты непобедимая героиня комиксов, и вообще высовываться, – добавила Жанна.

– Стыковка закончена, – сообщил стыковочный компьютер. – Счастливой работы на станции.

Бен нервно перетаптывался у входного люка с копьём наперевес, Арнольд перестал ныть и занял место с другой стороны. Дядя Саша и Жанна готовы были поддержать атаку вторым темпом, причём дядя Саша встал так, что при стрельбе пули могли попасть куда угодно, но не в Жанну. Боббе подкатился к двери и, кажется, тоже собирался нападать.

Дверь открылась.

Коридор впереди был пуст.

Бен и Арнольд, стараясь не шуметь, пошли вперёд. За ними дядя Саша, Жанна и Боббе.

– Не вздумай выходить, пока кто-то не вернётся! – бросила Жанна, уходя.

Лиза смотрела в иллюминатор кают-компании. Внизу была Земля. Совсем иная. Не из нашего мира, а скорее напоминавшая ту, что Лиза видела в пермском периоде, только уже изменившаяся. Огромная Пангея, к которой присоединилась Ангарида, серовато-жёлтая, пустынная. В центральные области её не проникали влажные морские ветры. Вечная сушь. Нет, не вечная: когда материки разойдутся, дожди вновь польют над теми землями, что тысячелетиями были лишены влаги.

– Тоже не хочешь видеть Мурзкова? – села рядом Жанна. – Тошнит от него. Как же он жалко выглядел после того, как мы его скрутили.

Лиза кивнула.

– Зло должно быть наказано, – припомнила её слова Жанна. – Как бы я хотела быть такой же безрассудной девочкой, как ты.

Они помолчали.

– И всё-таки ты – лучший капитан, – сказала Лиза, обнимая Жанну. – Когда я стану хроноисследователем, хочу быть как ты. Честной и смелой.

– Лучший капитан, – подтвердил вошедший в кают-компанию дядя Саша.

– Льстецы, – усмехнулась Жанна.

– Арнольд с Беном готовятся к высадке, – сказал дядя Саша. – Мурзков дал координаты лагеря Серебренцева. Теперь им не до нас.

– Вот ещё Арнольда не хватало. Предавший раз предаст всегда. Бен напрасно ему доверяет.

– Теперь это не твоя война, – напомнил дядя Саша.

– В мире, где всего семь гомо сапиенсов, один из которых ребёнок, не может быть чужой войны, – ответила Жанна. – Тем более что Серебренцев – один из лучших хроноисследователей и один из самых безумных преступников.

– Но он не сильнее Бена, – возразил дядя Саша.

– Бен ослеплён местью, и в этом его слабость. В общем, я пойду и поговорю с ним.

Жанна вышла.

Дядя Саша вздохнул, присел к иллюминатору.

– Лиза, если ты сейчас завидуешь Бену, то напрасно. Этот мир двести пятьдесят один с половиной миллион лет назад был неприветливым. Океан совсем изменился: погиб тот риф, сквозь который мы плыли, как и многие другие. Исчезли конулярии, мшанки-рифостроители тоже. Да и на суше не лучше. Кислорода не прекрасные тридцать процентов, как в ранней перми, а чуть больше десяти. Эдафозавры и эдалеопсы, как и многие другие звероящеры, вымерли, а оставшиеся уменьшились в размерах. Даже невысокие горы стали непреодолимыми для живых существ из-за кислородного голодания. Половина суши непригодна для жизни. Брось нас Серебренцев в раннем триасе, перейти Урал без серьёзных запасов кислорода мы бы не смогли.

– Как же так получилось? – спросила Лиза. – Был замечательный мир, и вдруг он превратился в кошмарный.