2г0в2н0

– Джони, фу! Нельзя! – строго сказал Миша, и пёс убежал по своим делам. – Вы, может, чаю хотите, перекусить?

– Надо пышечку. – сказал Макс.

– Тогда вот, что у меня есть. – Миша достал из кармана трубку, сделанную из цветного стекла, красно-жёлто-зелёная.

– А это кстати. – Макс взял трубку.

– У вас сигаретки не найдётся? – спросил Миша.

– Найдётся. – Я достал пачку сигарет из кармана и открыл. – Бери парочку.

Миша вытянул две сигареты, улыбнулся и отправился подкидывать дрова в огонь под кастрюлей, в которой, по-видимому, варилась каша для собак. А мы скурили трубку, поздоровались с Птахой, и пошли в заросли облепихи ставить палатку.

«Хиппохае» – это облепиха на латыни (hippophae), а ещё так называется туристический лагерь – коммуна, где живут в основном хиппи, ребята, которые так и не вошли в двадцать первый век, которых цивилизация выкинула в колючие заросли облепихи на берегу озера Иссык-Куль. Они неплохо устроились, живут на то, что летом принимают отдыхающих, размещают их в палатках и индейских типи, готовят еду вегетарианскую, но не запрещают привозить с собой и готовить мясо. Из примечательного в лагере большая летняя кухня, ребята её сами сделали из досок, длинный стол из спила, ещё у них чайный домик для церемоний – двухэтажная, открытая беседка с гамаками. Вечерами этот домик превращается в кормушку для комаров, и там сидят самые отважные и просветлённые, либо, у кого есть спрей от москитов.

Облепиха занесена в красную книгу, поэтому вырубать колючие заросли запрещено, но ребята нашли выход и вырубили небольшие полянки, на которых поставили палатки, посадили фруктовые деревья и повесили гирлянды на солнечных батареях. В общем, атмосфера там спокойная, дружелюбная, обитатели коммуны заняты своими делами целыми днями – что-то строят, сажают, закатывают банки с консервацией на зиму.

Первым делом, после того, как мы поставили палатку и перекусили, я прошёлся на пляж, поздороваться с Иссык-Кулем. На ряби воды плясали лучи заходящего солнца, сверкая золотом на синеве озера, небо уже сменило голубой на синий, облака окрасились в персиковый цвет и кое где загорелись звёзды. Закат – это магия, которая завораживает каждый раз, когда смотришь, день уходит и наступает ночь – время сновидений и бессонниц.

Солнце закатилось за горизонт, изрезанный зигзагом гор, но тьма ещё не наступила. Я отправился в туалет, прошёл мимо нашей палатки, заглянул в неё – Юля лежала, укутавшись в спальник. Я ничего не сказал, залез поцеловал её и направился по своим делам. Туалет в «Хиппохае» деревянный, без света, с очень глубокой ямой, неприятно стоять на досках и понимать, что под тобой бездна, с говном на дне. Возвращаясь по тропинке среди колючих зарослей с кислыми оранжевыми ягодками, я встретил Юлю, она ждала меня на развилке.

– Прогуляемся? – предложила она.

– Конечно, что-то тут скучно, даже в какой-то мере грустно, не находишь?

– Нахожу. Всему виной пандемия, все грустят сейчас.

– Я всё время забываю об этом, привык. Хах. А ведь, да, так оно, наверное, и есть.

Мы прошлись по песчаной тропинке, под тёмным небом, густо усыпанным звёздами, большими, маленькими, тусклыми и яркими, они помигивали, преломляя свой свет в слоях атмосферы. Так наступила ночь, со всеми её тенями, шорохами, страхами и тишиной, присущей только ночи, когда никто не смеет нарушить порядок мироздания. А здесь в облепихе, у озера, которое тоже не решалось шелохнуться, где ещё живут духи природы и вера в них, шестое чувство обостряется, и ты уже воспринимаешь мир ощущениями тонких миров, это знакомо каждому, это то, что тянет нас на природу, то, что иногда проносится мыслью: – «Может уехать из города» – и растворяется в суете, это то – без чего нам тоскливо.

Я остановился и закинул голову, устремил взгляд туда, где вселенная уходила в бесконечную перспективу, в космос, который начинался прям от моих зрачков со всеми его чёрными дырами, галактиками, солнцами, непостижимыми расстояниями и просто фантастическими планетами. Там, в космосе, холодном, смертельном, рождаются звёзды и умирают, проносятся на огромных скоростях небесные тела мимо планет и каким-то чудом, они не падают на Землю.

– О чём ты думаешь? – Юля прижалась ко мне.

– О нас. – я улыбнулся. – Таких бесконечно сложных и не постижимых, как космос. Внутри каждого целая вселенная, но мы не замечаем её, мы забыли о себе, о друг друге, о любви. Как грустно, что мы забыли о любви. – я заглянул Юле в глаза. – Зачем мы всё это делаем?

– Это называется прогресс, эволюция, цивилизация.

– Мы затерялись в иллюзиях. Что мы наделали? – Я вновь устремил взор в бездну. – Как ты думаешь, там есть кто-то ещё?

– Не знаю. Это имеет какое-то значение?

– Пока мы этого не знаем – не имеет. Разве что любопытство сидит занозой в голове. Хах… Как же мы мелочны, имея вселенную внутри себя – мчимся за пустотой, что окружает нас.