2г0в2н0

– Ты уверен? – я выразил сомнение.

– На все сто. Все ведь так делают, но здесь плохой гашиш получится, дорога пыльная.

Я обернулся и увидел позади нас клубы пыли, они вырывались из-под колёс и ветер уносил их в поля. Мы спустились в пойму реки, моему взору предстал небольшой залив с песчаной полосой пляжа, вдоль дороги стояли редкие домики с огороженными плетёным забором садами.

– Это дачи, классное место, но почва здесь заболоченная. – сказал Макс и включил музыку, в динамики ударила группа «Maroon 5».

– Классно было бы купить здесь домик. – предположил я.

– Не надо тебе здесь домик, уезжай отсюда, как можно дальше, через Казахстан, на запад.

– Ты прям гонишь меня из страны.

– А что ещё делать? Тебя пока не выгонишь, ты, видимо, не уедешь. Я бы на вашем месте давно свалил. У вас детей нет, недвижимости нет, пользуйтесь, пока налегке, соберите рюкзаки и валите. Там всё у вас появится, а здесь так и будете слоняться без крова, без дела, навряд ли вы сможете жить как раньше здесь.

Мы молча слушали наставления и прогнозы Макса. Пока он говорил, мы по небольшому серпантину поднялись из поймы, с одной стороны от нас вдоль дороги возвышались пологие холмы, а с другой поля, за полями разлился залив, и порт с баржами.

– Моя мечта город построить на заливе, с двух сторон, а над заливом мост разводной. Город туристический сделать, с гостиницами, кабаками, кофешопами, как улица красных фонарей в Амстердаме. Пока едем, смотрите в окно и представляйте.

Макс сделал музыку громче, настолько, что мы не могли слышать друг друга. Я ехал на заднем сиденье, любовался заливом, небом над ним с густыми облаками и воображал по наставлению Макса город вокруг залива. Я не был в Амстердаме, поэтому представлял свой любимый город – Санкт-Петербург, с его разводными мостами. Да уж, если бы Петр построил не на Неве город, а на Иссык-Куле, это был бы рай на земле, жаль, некогда русские земли, не освоенные до конца, остались бесхозными, конечно же Максовские мечты никогда не воплотятся в жизнь. Как бы не хотелось мне это признать, но он был прав – отсюда надо валить, никогда здесь не наладится, всё будет только хуже. Я уже не представлял город, а обдумывал, как же уехать в пандемию отсюда, оставалось только дождаться, когда откроются границы и сразу бежать. Да, именно бежать, коронавирус ограбил нас, мы потеряли последнее, что у нас было, он выкачал все деньги и надежды, благодаря которым мы держались, теперь не осталось ничего, мы кое как сводили концы с концами, вся страна затянула пояса потуже. Так дальше жить нельзя, Макс прав, надо дожидаться, когда откроется граница и валить, а сейчас готовиться к отъезду, чтобы не проморгать окно между волнами инфекции. Не знаю, что будет со страной и регионом в целом по окончании пандемии. А тут ещё и США анонсировали вывод войск из Афганистана в будущем году, приурочили это к юбилею теракта одиннадцатого сентября, когда самолёты влетели в башни близнецы, а потом началась крупная военная кампания на ближнем востоке и в Афганистане. Целых двадцать лет мы жили спокойно, пока страны НАТО присутствовали в Афгане, что теперь будет с регионом? Да понятно, что будет. Сколько времени у нас есть? Вот главный вопрос.

Макс свернул с дороги и погнал вверх по склону, на вершину холма, машину подбрасывало на кочках, нас мотыляло из стороны в сторону. Мы мчались по сухой траве, вверх, в небо. В такие моменты рождается надежда, надежда на всё самое лучшее, надежда на самое дерзкое – на право самому решать свою судьбу. А вдруг мы в силах всё изменить в своей жизни, нет никакой судьбы, провидения, ничего свыше, что бы определяло за нас нашу жизнь. Мы властны над своей жизнью, мы можем свернуть с дороги в любой момент и помчаться на всех порах в гору, взбираясь всё выше и выше, оставляя позади и внизу, в пыли всю нашу жизнь, с которой так не просто разобраться. Может и не надо ни с чем разбираться, решение всегда рядом, надо свернуть с дороги, и заехать на холм, который возвышается над всей этой рутиной. Да, надо свернуть и всё, всё так оказывается просто. Вот только досмотрю сериал, дочитаю книгу, поиграю в игрушку ещё чуть-чуть, перекушу, перекурю и сверну. А как же друзья, родные? Их брать с собой или одному мчаться в гору? Конечно одному, а если не получиться заехать на этот холм, тогда все смеяться будут, надо взять кого-то с собой, чтобы было кого обвинить в неудаче. А может, ну его вообще этот холм, все едут по этой накатанной дорожке, значит здесь ничего непредвиденного не произойдёт, не встретится камень на пути, гвоздь не пробьёт колесо, а если встану, то всегда можно попросить помощи, здесь ведь постоянно кто-то проезжает. А сверну и неизвестно, что может там случиться, а что случись, так и помощи ждать неоткуда, там ведь никто не ездит…

Пока я размышлял, Макс вырулил на ровную площадку на вершине холма и заглушил двигатель.

– Всё, приехали. – сказал он в резко наступившей тишине. – Выходите.